Сила ДУХА и не только.
Добро пожаловать на ЖЕЛЕЗНЫЙ ФАКТОР!
Рекомендуем Вам зарегистрироваться, чтобы получить полный доступ к форуму. После регистрации Вам будет разрешено создавать топики, писать сообщения, загружать и просматривать фотографии, оценивать посты других форумчан, управлять собственным профилем на форуме и многое другое. Личные сообщения доступны после 50 оставленных на форуме сообщений . Полный доступ к разделу "Химия" так же доступен после 50 сообщений. Если у Вас уже есть аккаунт, войдите здесь, либо зарегистрируйтесь!
Рекомендуем Вам зарегистрироваться, чтобы получить полный доступ к форуму. После регистрации Вам будет разрешено создавать топики, писать сообщения, загружать и просматривать фотографии, оценивать посты других форумчан, управлять собственным профилем на форуме и многое другое. Личные сообщения доступны после 50 оставленных на форуме сообщений . Полный доступ к разделу "Химия" так же доступен после 50 сообщений. Если у Вас уже есть аккаунт, войдите здесь, либо зарегистрируйтесь!

Сергей Истомин
Автор темы:
VLADIMIR S
, дек 14 2003 04:17
#16
Отправлено 17 ноября 2007 - 11:00

СЕРГЕЙ ИСТОМИН - ЧЕЛОВЕК ВЫДАЮЩИХСЯ КАЧЕСТВ И СЛОЖНОЙ СУДЬБЫ. ПОСЛЕ ТЯЖЕЛОЙ ТРАВМЫ ОН НАШЕЛ В СЕБЕ СИЛЫ НЕ СЛОМАТЬСЯ, А СМОГ ВЫКАРАБКАТЬСЯ И ЗАЖИТЬ НОВОЙ ПОЛНОЦЕННОЙ ЖИЗНЬЮ, В КОТОРОЙ ОСНОВНОЕ МЕСТО ЗАНИМАЕТ СПОРТ. НАШ СПОРТ. ПАУЭРЛИФТИНГ. ДАВАЙТЕ ЖЕ ОТДАДИМ ДАНЬ УВАЖЕНИЯ ЭТОМУ ЗАМЕЧАТЕЛЬНОМУ ЧЕЛОВЕКУ, ЧЕМПИОНУ И ПРОСТО ОБАЯТЕЛЬНОМУ СОБЕСЕДНИКУ.
МС: Как говорится, давай с самого начала...
Сергей Истомин: Родился я в 1961 году в июле месяце. Штангу первый раз увидел в армии, где, собственно, и начал заниматься. И вот с 1979 года я начал активно заниматься, потом со мной случилось несчастье и штангу пришлось оставить... Четыре года длился вынужденный перерыв, а после того, как я оклемался — понял, что ног больше не будет — снова взялся за штангу. И она привела меня в чувство, заставила снова полюбить жизнь.
МС; А когда ты вообще увидел штангу и как попал в этот спорт?
С.И.: В Люберцах жил кумир всей тогдашней молодежи Сергей Зайцев. А так как я жил недалеко от Люберец, то видел Сергея достаточно часто и он смотрелся как человек с другой планеты. И я начал тренироваться. Занимался в полуразрушенной церкви на Таганке "забитой" железом... Хорошее было время... Проводили мы и свои соревнования. В то время было двоеборье, потом ввели третье движение — и стало троеборье... В общем, жили все время "железной" жизнью. Штанга соседствовала с бодибилдингом, тренировки на силу — с позированием...
МС: То есть к пауэрлифтингу ты пришел не сразу...
С.И.: В то время, пауэрлифтинга, как такового, еще не было. В 1979-80 гг все было вперемешку, двоеборье и позирование. Все, как говориться, в одном флаконе. На соревнованиях было очень интересно — сначала спортсмен жал, затем приседал, а потом позировал! Это все называлось атлетической гимнастикой.
МС: В то время ты ездил на соревнования?
С.И.: На первый чемпионат Советского Союза я не попал, а все из-за того, что получил "баранку" на "Москве". А так хотелось поехать... Если мне не изменяет память — это был восемьдесят шестой или восемьдесят седьмой год, Тюмень. Это был первый официальный чемпионат по троеборью. А во всех последующих соревнованиях я принимал участие — последний чемпионат СССР в Ленинграде, потом пошли уже чемпионаты СНГ...
МС: И как успехи?
С.И.: Самое мое большое достижение — третье место на "Кубке Балтики", это чемпионат Европы. Был четырехкратным чемпионом Москвы по пауэрлифтингу, был в пятерке на чемпионате СССР. А чемпионат СССР раньше, это как чемпионат Мира! Туда приезжали такие атлеты... и так много, что соревнования, порой, длились целую неделю! И по сей день, со всеми ребятами остались теплые и дружеские отношения.
МС: А сейчас я задам тебе вопрос, очень личный вопрос, на который ты, если хочешь, можешь не отвечать. А если можешь, то расскажи, что же с тобой случилось?
С.И.: Можно сказать, криминальная история — меня выкинули с девятого этажа. И, как мне кажется, из-за моих занятий пауэрлифтингом я отделался так... Посуди сам — ни позвоночник не задет, ни сотрясения мозга... Хотя легкое сотрясение было... Только ноги, в общем...
МС: И что же случилось потом? Какими словами ты можешь описать свое состояние?
С.И.: Я был как "тряпка". Потом у меня начались проблемы с алкоголем... Был на игле. Депрессия... Представь, я тогда весил всего 40 килограмм! "Синий" весь был. Да к тому же началась газовая гангрена... Цирк. Единственное, что сердце не "отключалось", а так... все было очень плохо.
МС: И как же ты выкарабкался из этой ямы?
С.И.: Мне помогали мои друзья. Марк Богорад сидел у моей кровати, говоря: "Ты выживешь, Серега. Ты будешь поднимать". После операции прошло совсем немного времени, и я приехал в зал, увидел штангу и... сто килограмм сразу выжал на четыре раза! Полумертвый. Через какое-то время я узнал, что есть такой человек — Виктор Зайцев, который занимается инвалидами. Я ему позвонил, начал тренироваться... и сразу же выиграл чемпионат России. Нет, сначала выиграл чемпионат Москвы, потом России, Европы и бронзовым на "Мире" стал. И это все в одном году. В 1996. И с тех пор занимаюсь. У нас же очень интересный вид спорта — сила растет с годами. Примеров множество — Вячеслав Пискунов, Юрий Поветкин, Марк Богорад... И, конечно, примером может служить Дикуль. Правда своими глазами я его рекордов не видел, но человек в его годы делает такое, что само по себе заслуживает уважения.
МС: По вполне понятным причинам, ты сейчас с концентрировался на жиме лежа...
С.И.: К сожалению, присесть со штангой я не могу, а то бы с радостью...
МС: Немного о своих тренировках.
С.И.: Я "слушаю" свой организм. Не буду тренироваться, пока полностью не восстановлюсь. А так, стараюсь тренироваться очень интенсивно и тяжело, но мои тренировки достаточно скоротечны. Получается, в среднем, две "сильные" тренировки в неделю и одна-две "слабые". Когда у меня есть возможность приобретать спортивные добавки, то тогда я чаше тренируюсь, нет — реже. Все дело в восстановлении. Но "слушать" свой организм не каждый может, кому-то нужен тренер, чтобы советовать, ну а кто-то доходит своим умом.
МС: Ты занимаешься дома или стараешься ездить в зал?
С.И.: Иногда я езжу в зал к своим друзьям. Но ты сам понимаешь, чтобы мне ездить на каждую тренировку — надо брать кого-нибудь в помощь. Чтобы коляску в машину помогли убрать, доставать... Некоторый геморрой, в общем, людям доставлять. А я оборудовал у себя дома зал, станок сварил сам, скамейку — сам. А штангу мне подарил Василий Алексеев.
МС: Получается, что все свои рекорды ты "куешь" дома.
С.И.: Да. Вот если я жму очень тяжелый вес, то жена помогает, страхует меня.
МС: Последний тренировочный вес...
С.И.: Я сейчас жму 180 на 5 раз.
МС: А на "раз"?
С.И.: 200. Причем я жму без майки, а так как она может легко добавить килограмм 10-15, то в ней я бы жал 210-215 кг.
МС: К рекордам Дикуля, как относишься?
С.И.: Здорово, конечно. Но хотелось бы посмотреть своими глазами.
МС: Если сравнивать твои результаты в жиме лет десять назад и теперешние, в какую сторону будет перегиб?
С.И.: В нынешнюю. Раньше я жал меньше. А сейчас, мы даже это проверили, отсутствие ног отнимает порядка 20-30 кг в жиме, плюс майка, минимум 10 кг... Так что, считай, на 30-40 кг я мог бы жать больше. Как говориться, к сложившейся ситуации делаю, что могу. Развиваю руки. Вот, например, ребята, которые ходят на костылях и занимаются армрестлингом, на равных борются со здоровыми. У них очень сильные руки, вафельное полотенце рвут.
МС: А ты сам не выступал?
С.И.: Это очень травмоопасный вид спорта, поэтому мне пришлось выбирать — либо пауэрлифтинг, либо армрестлинг. Я выбрал пауэрлифтинг. У себя в районе я любого мужика положу. А профессионал мне руку оторвет.
МС: Я хочу тебя спросить насчет состояния инвалидного спорта, есть ли какие-то сдвиги в положительную сторону?
С.И.: Сначала мы наблюдали государство только с тыла, теперь же оно начало поворачиваться к нам лицом. Конечно, внимания маловато. Тренера есть, но они на общественные началах. Да у нас все на общественных началах... Сама подготовка у нас не финансируется никак. Но положительные стороны тоже имеются, например, нас начали вывозить на все соревнования, хотя бы...
МС: Но тебе помогают?
С.И.: Мне помогают все — родственники, друзья, знакомые, товарищи с моей работы, с "Местбанка"... Все! Со своей стороны я тоже стараюсь быть полезным, нельзя же вечно на всех ездить. Хотя без их помощи, конечно, материальной и моральной, тяжело было бы. Да и ребята в команде тоже помогают. Кстати, наша команда, которая едет на Олимпиаду состоит из 10 мужчин и четырех женщин.
МС: Ты собираешься выступать на Олимпийских играх, сколько там планируешь пожать?
СИ.: Минимум 200 килограмм, минимум. В Атланте, мировой рекорд был 205 кг, но потом на арене появились очень сильные арабы... У них, оказывается, такое отношение к инвалидам... Для сравнения, у нас в России инвалидных волейбольных команд раз и обчелся, в Ираке же, их 260! А сравните Россию и Ирак. На соревнованиях очень интересно наблюдать за ними — музыку включают свою, молятся и жмут... по 220 кг. Может, они хотят доказать, что дух и воля американцами не сломлена...
МС: Ты был в Атланте?
С.И.: Нет. К сожалению, туда я не попал. Я тогда победил на чемпионате России, но мне сказали, мол, ты не едешь туда потому, что нет рейтинга. Новичок, короче... Рано еще. Я уверен, что Австралийская Олимпиада у меня не последняя. Завязывать я не собираюсь, так что держитесь все. Еще три-четыре Олимпиады "осилю".
МС: Что значит "рейтинг"?
С.И.: За два года перед Олимпиадой ты должен попасть в двадцатку сильнейших. Если будешь двадцать первым, на Олимпиаду не возьмут.
МС: И какой у тебя рейтинг?
С.И.: Точно не помню, но то, что я в десятке — это точно. Хотя, к примеру, у иракцев в десятке может быть четыре спортсмена, но на соревнования поедет только один. То есть, у меня реально повышаются шансы, так как из этих четырех человек, жмущих 220, 215, 210 и 205, поедет только один. А значит, у меня есть реальные шансы побороться за медали.
МС: Что тебе не хватает, чтобы обогнать иракцев?
С.И.: Время. Только время. У нас ведь тоже существует допинг-контроль: каждые двадцать дней берут анализ мочи. Получается, что даже "стимулировать" организм не возможно. Остается только время и положительные эмоции. А что значит положительные эмоции — это когда дома все в порядке. Дочь сыта, одета-обута, дома моральный климат на высоте, на душе все спокойно. Остаются только тренировки. И если эти факторы присутствуют в совокупности — прогресс будет. Если что-то где-то не так — стоп-машина. А так, нужны условия, конечно, питание спортивное...
МС: "Неспортивный" вопрос - дочь уже взрослая?
С.И.: Да, ходит в пятый класс.
МС: Пауэрлифтингом интересуется?
С.И.: Эх, не дают мне ее. А то я бы ее уже давно тренировать начал. С племянником такая же история. Говорят, расти не будет, то, се... А я говорю: "Дайте, хоть жать научу". Так что, сколько не убеждаю родителей, пока мне детей не отдают (смеется).
МС: Есть у тебя еще какие-нибудь интересы, помимо пауэрлифтинга? Я знаю, ты ходил в горы...
С.И.: Я поднимался на Эльбрус — 5642 метра. После этого, мне предложили заняться скалолазанием. Предложили подняться на 400-метровую стену — "Форосский кант". И вот, с еще одним парнем, я решил подняться на него. Естественно, была группа поддержки, мало ли что... Так вот, эти четыреста метров мы "пролезли" вместе. И я полюбил горы, меня туда тянет постоянно. Московская федерация скалолазания и альпинизма, с которой у меня сложились очень хорошие отношения, постоянно приглашает меня участвовать в различных акциях. Вот и сейчас, они предложили мне взобраться на стену "Эль Капитано" в Америке, но Олимпиада "помешала".
МС: А большая масса не мешает альпинизму, ведь твоему организму приходится "сжигать" много кислорода...
С.И.: Меня спасает то, что я очень много времени езжу на коляске, поэтому определенная выносливость присутствует. На большой высоте, практически весь потребляемый кислород идет на нужды организма, голове очень мало достается. И тогда начинается, так называемая, "горная болезнь". Проще говоря, неадекватное восприятие обстановки. У меня голова была в порядке. Видимо для тела кислорода необходимо было меньше, чем нормальному человеку, поэтому и голове хватало.
МС: А были ли подобные восхождения раньше?
С.И.: Да. Поднимались люди на Казбек, но его высота 5000 метров. А если эти, лишние, 600 метров по вертикали "расположить" горизонтально, то получится очень приличное расстояние. И получается, что восхождение по прямой не бывает, так что расстояние очень приличное.
МС: А что может сказать людям, попавшим в похожую ситуацию, Сергей Истомин, человек с честью выдержавший это испытание.
С.И.: Когда я сам попал в такую ситуацию, что-либо говорить мне было бесполезно. Пока сам не попадешь, пока не "пережуешь" горе свое... Очень многое зависит, не только от тебя, но и от окружающих людей. Вот если будут подходить с бутылкой, жалеть тебя, то это прямой путь "на дно". А если же люди поддерживают тебя, радуются твоим успехам — сходил сам в туалет, хорошо, чай налил, отлично — то это помогает намного больше. Помогает и поддерживает. Я бы мог расслабиться на диване и в туалет ходить с их помощью, но они не давали лежать спокойно — давай сам, все — сам. Можно сказать, что все — друзья, родственники — стимулировали меня, чтобы я побыстрее выкарабкался на свет. И я хочу сказать родственникам тех людей, чтобы они не жалели, а, наоборот, всячески "тормошили" их. Это не горе — остаться без ног, ведь они не главное в человеке. Само по себе, понятие "инвалид" — это собственное понятие. Если хочешь себя считать инвалидом, пожалуйста. Я себя инвалидом не считаю. Я сейчас живу полноценной жизнью. Я счастлив. Мне просто интересно жить... Дочка, когда была поменьше, говорила: "Повезло тебе, папа, ты уже на пенсии. В школу ходить не надо..." Единственное, чего я сейчас боюсь — это старости и дряхлости. Но с этим "буржуазным пережитком" мы будем бороться.
МС: Ты часто приезжаешь на соревнования по жиму и мне кажется, что ты мог бы составить реальную конкуренцию "нормальным" спортсменам.
С.И.: Так я один раз официально выиграл чемпионат Москвы в категории до 82,5 кг. Два раза был вторым.
МС: Так почему же ты выступаешь В/К - "вне конкурса"?
С.И.: Сейчас сложилась такая ситуация... Никому ведь не хочется проигрывать инвалиду, я так думаю. Формально, меня могли же и не допустить к соревнованиям. Ведь в правилах написано так: "спортсмен должен выйти к штанге, ...поставить ноги..." ну и так далее. Я бы с радостью вышел, но... Мне говорят: "Проводятся соревнования среди инвалидов, вот и участвуй там", а мне хочется, как раньше...
МС: На душе не становиться тяжело, когда смотришь на "нормальных" людей?
С.И.: Это было с начала. А когда со мной начали обращаться как с равным, например, на восхождении, в тренировочном лагере, все ждали инвалидов и думали, что они только питаться буду сами, а когда увидели нас... Ребята иногда забывали даже, что у меня ног нет. Просили: "Серёга, сбегай, принеси..." Мне мешают жить только бордюры.
Р.S. В конце нашего разговора я решил поговорить немножко с женой Сергея, как же ей живется в это непростое время...
МС: Как сейчас складываются ваши отношения?
Маша: Нормально. Он, скажем так, человек не легкий, с трудным характером. Как человек он хороший, но характер очень сложный, для семьи сложный. Я бы не сказала, что Сергей после травмы стал сложнее, скорее, это какие-то бытовые нюансы. Конечно, насколько возможно, он старается себя обслуживать... Хотя бывает и ленится.
МС: Не было ли такого ощущения, что "все"?
Маша: Оно было в момент бесконечного мотания Сергея по больницам. Как я сейчас думаю, это было состояние психического шока, нежели, чем физического. Мыслей о том, что я уйду, брошу его — не было никогда. Было лишь страшно оттого, что не можешь помочь. Ведь Сергей умирал четыре раза. Врачи уже отказывались от него. Но мы смогли, выдюжили.
МС: Занятия спортом не идут в ущерб семейной жизни?
Маша: Нет. Никогда.
МС: А дочь не хотите отдать папе?
Маша: Нет, нет. По-моему, это не женский вид спорта. Пускай тренирует мальчишек.
МИР СИЛЫ
МС: Как говорится, давай с самого начала...
Сергей Истомин: Родился я в 1961 году в июле месяце. Штангу первый раз увидел в армии, где, собственно, и начал заниматься. И вот с 1979 года я начал активно заниматься, потом со мной случилось несчастье и штангу пришлось оставить... Четыре года длился вынужденный перерыв, а после того, как я оклемался — понял, что ног больше не будет — снова взялся за штангу. И она привела меня в чувство, заставила снова полюбить жизнь.
МС; А когда ты вообще увидел штангу и как попал в этот спорт?
С.И.: В Люберцах жил кумир всей тогдашней молодежи Сергей Зайцев. А так как я жил недалеко от Люберец, то видел Сергея достаточно часто и он смотрелся как человек с другой планеты. И я начал тренироваться. Занимался в полуразрушенной церкви на Таганке "забитой" железом... Хорошее было время... Проводили мы и свои соревнования. В то время было двоеборье, потом ввели третье движение — и стало троеборье... В общем, жили все время "железной" жизнью. Штанга соседствовала с бодибилдингом, тренировки на силу — с позированием...
МС: То есть к пауэрлифтингу ты пришел не сразу...
С.И.: В то время, пауэрлифтинга, как такового, еще не было. В 1979-80 гг все было вперемешку, двоеборье и позирование. Все, как говориться, в одном флаконе. На соревнованиях было очень интересно — сначала спортсмен жал, затем приседал, а потом позировал! Это все называлось атлетической гимнастикой.
МС: В то время ты ездил на соревнования?
С.И.: На первый чемпионат Советского Союза я не попал, а все из-за того, что получил "баранку" на "Москве". А так хотелось поехать... Если мне не изменяет память — это был восемьдесят шестой или восемьдесят седьмой год, Тюмень. Это был первый официальный чемпионат по троеборью. А во всех последующих соревнованиях я принимал участие — последний чемпионат СССР в Ленинграде, потом пошли уже чемпионаты СНГ...
МС: И как успехи?
С.И.: Самое мое большое достижение — третье место на "Кубке Балтики", это чемпионат Европы. Был четырехкратным чемпионом Москвы по пауэрлифтингу, был в пятерке на чемпионате СССР. А чемпионат СССР раньше, это как чемпионат Мира! Туда приезжали такие атлеты... и так много, что соревнования, порой, длились целую неделю! И по сей день, со всеми ребятами остались теплые и дружеские отношения.
МС: А сейчас я задам тебе вопрос, очень личный вопрос, на который ты, если хочешь, можешь не отвечать. А если можешь, то расскажи, что же с тобой случилось?
С.И.: Можно сказать, криминальная история — меня выкинули с девятого этажа. И, как мне кажется, из-за моих занятий пауэрлифтингом я отделался так... Посуди сам — ни позвоночник не задет, ни сотрясения мозга... Хотя легкое сотрясение было... Только ноги, в общем...
МС: И что же случилось потом? Какими словами ты можешь описать свое состояние?
С.И.: Я был как "тряпка". Потом у меня начались проблемы с алкоголем... Был на игле. Депрессия... Представь, я тогда весил всего 40 килограмм! "Синий" весь был. Да к тому же началась газовая гангрена... Цирк. Единственное, что сердце не "отключалось", а так... все было очень плохо.
МС: И как же ты выкарабкался из этой ямы?
С.И.: Мне помогали мои друзья. Марк Богорад сидел у моей кровати, говоря: "Ты выживешь, Серега. Ты будешь поднимать". После операции прошло совсем немного времени, и я приехал в зал, увидел штангу и... сто килограмм сразу выжал на четыре раза! Полумертвый. Через какое-то время я узнал, что есть такой человек — Виктор Зайцев, который занимается инвалидами. Я ему позвонил, начал тренироваться... и сразу же выиграл чемпионат России. Нет, сначала выиграл чемпионат Москвы, потом России, Европы и бронзовым на "Мире" стал. И это все в одном году. В 1996. И с тех пор занимаюсь. У нас же очень интересный вид спорта — сила растет с годами. Примеров множество — Вячеслав Пискунов, Юрий Поветкин, Марк Богорад... И, конечно, примером может служить Дикуль. Правда своими глазами я его рекордов не видел, но человек в его годы делает такое, что само по себе заслуживает уважения.
МС: По вполне понятным причинам, ты сейчас с концентрировался на жиме лежа...
С.И.: К сожалению, присесть со штангой я не могу, а то бы с радостью...
МС: Немного о своих тренировках.
С.И.: Я "слушаю" свой организм. Не буду тренироваться, пока полностью не восстановлюсь. А так, стараюсь тренироваться очень интенсивно и тяжело, но мои тренировки достаточно скоротечны. Получается, в среднем, две "сильные" тренировки в неделю и одна-две "слабые". Когда у меня есть возможность приобретать спортивные добавки, то тогда я чаше тренируюсь, нет — реже. Все дело в восстановлении. Но "слушать" свой организм не каждый может, кому-то нужен тренер, чтобы советовать, ну а кто-то доходит своим умом.
МС: Ты занимаешься дома или стараешься ездить в зал?
С.И.: Иногда я езжу в зал к своим друзьям. Но ты сам понимаешь, чтобы мне ездить на каждую тренировку — надо брать кого-нибудь в помощь. Чтобы коляску в машину помогли убрать, доставать... Некоторый геморрой, в общем, людям доставлять. А я оборудовал у себя дома зал, станок сварил сам, скамейку — сам. А штангу мне подарил Василий Алексеев.
МС: Получается, что все свои рекорды ты "куешь" дома.
С.И.: Да. Вот если я жму очень тяжелый вес, то жена помогает, страхует меня.
МС: Последний тренировочный вес...
С.И.: Я сейчас жму 180 на 5 раз.
МС: А на "раз"?
С.И.: 200. Причем я жму без майки, а так как она может легко добавить килограмм 10-15, то в ней я бы жал 210-215 кг.
МС: К рекордам Дикуля, как относишься?
С.И.: Здорово, конечно. Но хотелось бы посмотреть своими глазами.
МС: Если сравнивать твои результаты в жиме лет десять назад и теперешние, в какую сторону будет перегиб?
С.И.: В нынешнюю. Раньше я жал меньше. А сейчас, мы даже это проверили, отсутствие ног отнимает порядка 20-30 кг в жиме, плюс майка, минимум 10 кг... Так что, считай, на 30-40 кг я мог бы жать больше. Как говориться, к сложившейся ситуации делаю, что могу. Развиваю руки. Вот, например, ребята, которые ходят на костылях и занимаются армрестлингом, на равных борются со здоровыми. У них очень сильные руки, вафельное полотенце рвут.
МС: А ты сам не выступал?
С.И.: Это очень травмоопасный вид спорта, поэтому мне пришлось выбирать — либо пауэрлифтинг, либо армрестлинг. Я выбрал пауэрлифтинг. У себя в районе я любого мужика положу. А профессионал мне руку оторвет.
МС: Я хочу тебя спросить насчет состояния инвалидного спорта, есть ли какие-то сдвиги в положительную сторону?
С.И.: Сначала мы наблюдали государство только с тыла, теперь же оно начало поворачиваться к нам лицом. Конечно, внимания маловато. Тренера есть, но они на общественные началах. Да у нас все на общественных началах... Сама подготовка у нас не финансируется никак. Но положительные стороны тоже имеются, например, нас начали вывозить на все соревнования, хотя бы...
МС: Но тебе помогают?
С.И.: Мне помогают все — родственники, друзья, знакомые, товарищи с моей работы, с "Местбанка"... Все! Со своей стороны я тоже стараюсь быть полезным, нельзя же вечно на всех ездить. Хотя без их помощи, конечно, материальной и моральной, тяжело было бы. Да и ребята в команде тоже помогают. Кстати, наша команда, которая едет на Олимпиаду состоит из 10 мужчин и четырех женщин.
МС: Ты собираешься выступать на Олимпийских играх, сколько там планируешь пожать?
СИ.: Минимум 200 килограмм, минимум. В Атланте, мировой рекорд был 205 кг, но потом на арене появились очень сильные арабы... У них, оказывается, такое отношение к инвалидам... Для сравнения, у нас в России инвалидных волейбольных команд раз и обчелся, в Ираке же, их 260! А сравните Россию и Ирак. На соревнованиях очень интересно наблюдать за ними — музыку включают свою, молятся и жмут... по 220 кг. Может, они хотят доказать, что дух и воля американцами не сломлена...
МС: Ты был в Атланте?
С.И.: Нет. К сожалению, туда я не попал. Я тогда победил на чемпионате России, но мне сказали, мол, ты не едешь туда потому, что нет рейтинга. Новичок, короче... Рано еще. Я уверен, что Австралийская Олимпиада у меня не последняя. Завязывать я не собираюсь, так что держитесь все. Еще три-четыре Олимпиады "осилю".
МС: Что значит "рейтинг"?
С.И.: За два года перед Олимпиадой ты должен попасть в двадцатку сильнейших. Если будешь двадцать первым, на Олимпиаду не возьмут.
МС: И какой у тебя рейтинг?
С.И.: Точно не помню, но то, что я в десятке — это точно. Хотя, к примеру, у иракцев в десятке может быть четыре спортсмена, но на соревнования поедет только один. То есть, у меня реально повышаются шансы, так как из этих четырех человек, жмущих 220, 215, 210 и 205, поедет только один. А значит, у меня есть реальные шансы побороться за медали.
МС: Что тебе не хватает, чтобы обогнать иракцев?
С.И.: Время. Только время. У нас ведь тоже существует допинг-контроль: каждые двадцать дней берут анализ мочи. Получается, что даже "стимулировать" организм не возможно. Остается только время и положительные эмоции. А что значит положительные эмоции — это когда дома все в порядке. Дочь сыта, одета-обута, дома моральный климат на высоте, на душе все спокойно. Остаются только тренировки. И если эти факторы присутствуют в совокупности — прогресс будет. Если что-то где-то не так — стоп-машина. А так, нужны условия, конечно, питание спортивное...
МС: "Неспортивный" вопрос - дочь уже взрослая?
С.И.: Да, ходит в пятый класс.
МС: Пауэрлифтингом интересуется?
С.И.: Эх, не дают мне ее. А то я бы ее уже давно тренировать начал. С племянником такая же история. Говорят, расти не будет, то, се... А я говорю: "Дайте, хоть жать научу". Так что, сколько не убеждаю родителей, пока мне детей не отдают (смеется).
МС: Есть у тебя еще какие-нибудь интересы, помимо пауэрлифтинга? Я знаю, ты ходил в горы...
С.И.: Я поднимался на Эльбрус — 5642 метра. После этого, мне предложили заняться скалолазанием. Предложили подняться на 400-метровую стену — "Форосский кант". И вот, с еще одним парнем, я решил подняться на него. Естественно, была группа поддержки, мало ли что... Так вот, эти четыреста метров мы "пролезли" вместе. И я полюбил горы, меня туда тянет постоянно. Московская федерация скалолазания и альпинизма, с которой у меня сложились очень хорошие отношения, постоянно приглашает меня участвовать в различных акциях. Вот и сейчас, они предложили мне взобраться на стену "Эль Капитано" в Америке, но Олимпиада "помешала".
МС: А большая масса не мешает альпинизму, ведь твоему организму приходится "сжигать" много кислорода...
С.И.: Меня спасает то, что я очень много времени езжу на коляске, поэтому определенная выносливость присутствует. На большой высоте, практически весь потребляемый кислород идет на нужды организма, голове очень мало достается. И тогда начинается, так называемая, "горная болезнь". Проще говоря, неадекватное восприятие обстановки. У меня голова была в порядке. Видимо для тела кислорода необходимо было меньше, чем нормальному человеку, поэтому и голове хватало.
МС: А были ли подобные восхождения раньше?
С.И.: Да. Поднимались люди на Казбек, но его высота 5000 метров. А если эти, лишние, 600 метров по вертикали "расположить" горизонтально, то получится очень приличное расстояние. И получается, что восхождение по прямой не бывает, так что расстояние очень приличное.
МС: А что может сказать людям, попавшим в похожую ситуацию, Сергей Истомин, человек с честью выдержавший это испытание.
С.И.: Когда я сам попал в такую ситуацию, что-либо говорить мне было бесполезно. Пока сам не попадешь, пока не "пережуешь" горе свое... Очень многое зависит, не только от тебя, но и от окружающих людей. Вот если будут подходить с бутылкой, жалеть тебя, то это прямой путь "на дно". А если же люди поддерживают тебя, радуются твоим успехам — сходил сам в туалет, хорошо, чай налил, отлично — то это помогает намного больше. Помогает и поддерживает. Я бы мог расслабиться на диване и в туалет ходить с их помощью, но они не давали лежать спокойно — давай сам, все — сам. Можно сказать, что все — друзья, родственники — стимулировали меня, чтобы я побыстрее выкарабкался на свет. И я хочу сказать родственникам тех людей, чтобы они не жалели, а, наоборот, всячески "тормошили" их. Это не горе — остаться без ног, ведь они не главное в человеке. Само по себе, понятие "инвалид" — это собственное понятие. Если хочешь себя считать инвалидом, пожалуйста. Я себя инвалидом не считаю. Я сейчас живу полноценной жизнью. Я счастлив. Мне просто интересно жить... Дочка, когда была поменьше, говорила: "Повезло тебе, папа, ты уже на пенсии. В школу ходить не надо..." Единственное, чего я сейчас боюсь — это старости и дряхлости. Но с этим "буржуазным пережитком" мы будем бороться.
МС: Ты часто приезжаешь на соревнования по жиму и мне кажется, что ты мог бы составить реальную конкуренцию "нормальным" спортсменам.
С.И.: Так я один раз официально выиграл чемпионат Москвы в категории до 82,5 кг. Два раза был вторым.
МС: Так почему же ты выступаешь В/К - "вне конкурса"?
С.И.: Сейчас сложилась такая ситуация... Никому ведь не хочется проигрывать инвалиду, я так думаю. Формально, меня могли же и не допустить к соревнованиям. Ведь в правилах написано так: "спортсмен должен выйти к штанге, ...поставить ноги..." ну и так далее. Я бы с радостью вышел, но... Мне говорят: "Проводятся соревнования среди инвалидов, вот и участвуй там", а мне хочется, как раньше...
МС: На душе не становиться тяжело, когда смотришь на "нормальных" людей?
С.И.: Это было с начала. А когда со мной начали обращаться как с равным, например, на восхождении, в тренировочном лагере, все ждали инвалидов и думали, что они только питаться буду сами, а когда увидели нас... Ребята иногда забывали даже, что у меня ног нет. Просили: "Серёга, сбегай, принеси..." Мне мешают жить только бордюры.
Р.S. В конце нашего разговора я решил поговорить немножко с женой Сергея, как же ей живется в это непростое время...
МС: Как сейчас складываются ваши отношения?
Маша: Нормально. Он, скажем так, человек не легкий, с трудным характером. Как человек он хороший, но характер очень сложный, для семьи сложный. Я бы не сказала, что Сергей после травмы стал сложнее, скорее, это какие-то бытовые нюансы. Конечно, насколько возможно, он старается себя обслуживать... Хотя бывает и ленится.
МС: Не было ли такого ощущения, что "все"?
Маша: Оно было в момент бесконечного мотания Сергея по больницам. Как я сейчас думаю, это было состояние психического шока, нежели, чем физического. Мыслей о том, что я уйду, брошу его — не было никогда. Было лишь страшно оттого, что не можешь помочь. Ведь Сергей умирал четыре раза. Врачи уже отказывались от него. Но мы смогли, выдюжили.
МС: Занятия спортом не идут в ущерб семейной жизни?
Маша: Нет. Никогда.
МС: А дочь не хотите отдать папе?
Маша: Нет, нет. По-моему, это не женский вид спорта. Пускай тренирует мальчишек.
МИР СИЛЫ
#23
Отправлено 15 ноября 2009 - 03:28

Сергей Истомин - двенадцатикратный чемпион и рекордсмен России по пауэрлифтингу, чемпион и вице-чемпион Европы, бронзовый призер чемпионата мира, лауреат премии «Галерея Российской спортивной славы» и премии имени Алексея Маресьева, член паралимпийской сборной по жиму штанги лежа. Всего этого он достиг уже после трагедии.
"Поражаясь возможностям Сергея, невольно забываешь, как должно быть, непросто даются ему все эти железные этюды. Двенадцатикратный чемпион и рекордсмен России по пауэрлифтингу, вице-чемпион Европы, бронзовый призер чемпионата мира, финалист паралимпийских игр в Сиднее и в Афинах встречает меня у подъезда своего дома на инвалидной коляске.
Сергей потерял ноги в 1993 году, когда его, тогдашнего инкассатора банка, бандиты, не добившись нужной информации, выбросили с девятого этажа. Сейчас, глядя на него, - сильного, целеустремленного, полного планов и жизненных сил – невольно забываешь, что перед тобой человек, переживший три клинических смерти, не один десяток операций, и за плечами которого – горькое отчаяние и безысходность…
Когда со мной все это случилось - отчаянье охватило жуткое. Думал: «Я выжил, но зачем? Кому я теперь такой нужен? Что дальше делать?» Помню, как лежал в больнице и с тоской осознавал, что уменьшаюсь на глазах в размерах и это не метафора. Меня постепенно «укорачивали»: сначала удалили одну ногу, потом – другую. Потом отрезали еще кусочек, еще и еще… В общей сложности перенёс более двадцати операций. До шести кубов морфина вводили. Из-за этих процедур мог, как говорят, «сесть на иглу».
Когда выписали из больницы (года так через полтора)– родные ахнули: я был похож на тряпочку, весил всего 40 кг. Посинел весь, мать меня под мышки взяла и понесла. А затем была газовая гангрена, бессилие что-то изменить и черная депрессия. Близкие меня утешали, как могли. Примеры из книг, фильмов приводили. Умом я понимал всю критичность ситуации, но свыкнуться, примириться с тем, что ты уже никогда не встанешь на ноги, было невыносимо. Легко ли привыкнуть к немощи человеку, который ещё недавно на тренировках мог поднять несколько тонн «железа».
Я понял, что дошел до самого края ощущения жизни, что передо мной две дороги – одна более легкая: «напиться и забыться», а другая: через боль и кровавые мозоли стать тем, кем хочешь себя видеть – настоящим мужиком, несмотря ни на что. Ведь господь для чего-то оставил меня на этом свете, и я еще не допел своей песни до конца.
Сергей рассказал, как его, практически полумертвого, по его убедительной просьбе привезли в зал друзья. Как он вновь увидел штангу и… отжал четыре раза сто килограмм! С того момента в его сознании что-то перевернулось, и новые жизненные цели выстроились в определенный логический ряд.
- Я вновь «попробовал» железо, мои мышцы почувствовали вкус силы, и я буквально возродился. Через какое-то время узнал, что есть такой человек, Виктор Зайцев, который занимается инвалидами. Я сам ему позвонил, объяснил ситуацию и начал тренироваться.
Пройдет совсем немного времени, и Истомин выиграет чемпионат Москвы, России, Европы, получит «бронзу» на мировом чемпионате. И это все за один год!- 1996 год стал для меня знаковым, - вспоминает Сергей. – У нас, в нашем виде спорта сила растет с годами: какой-то скорости, гибкости суставов не требуется, поэтому работаем до беспредела, пока коньки на гвоздь не повесим.
В 1997 году Александр Александрович Шевченко, ректор Кабардино-Балкарского университета, заслуженный тренер по альпинизму предложил Истомину совершить восхождение на Эльбрус (5400 м). Вместе с товарищами по несчастью и штурму вертикали Володей Крупенниковым и Юрием Шаповаловым, Сергей по первому зову отправился в поднебесье. Восхождение Истомина – мировой рекорд для инвалидов-колясочников: до сих пор нигде в мире они не покоряли такую высоту.
- Не раздумывал ни секунды, - говорит Сергей. – Высота стала ключевым словом в моей жизни. Именно высота отняла у меня ноги, и именно она подарила мне крылья. Горы реально могут парализовать человека неподготовленного, слабого. Но я настолько наслаждался новыми ощущениями, что забывал об опасности. Помню момент: приходит фуникулер, а там три трупа привезли, здравствуйте!.. А нам на этом самом фуникулере вверх подниматься.
Морально нужно было хорошо подготовиться. Единственное, что было реально тяжело – разряженный воздух. На большой высоте практически весь потребляемый кислород расходуется на движение тела, а голове уже мало что достается. И тогда начинается так называемая «горная болезнь» - неадекватное восприятие обстановки. А у меня, наверное, для тела кислород расходовался меньше, поэтому голове хватало – все вполне адекватно воспринимал.
Когда добрался до верхушки – первое чувство – предчувствие инфаркта. Так тяжело было физически. Коляски на лыжи поставили. Члены команды страховали, чтобы мы не свалились в пропасть, а в основном мы сами, на руках поднимались. Шли девять часов... Так замучился, отдышаться бы. Как перевел дыхание – оглянулся вокруг и изумился той красоте, которая окружает меня. Кавказ весь внизу, простор, небо, шапки облаков. Другое измерение, другой мир.
А дальше – спуск. Известный факт - спуск экстремальнее подъема, и именно на спуске случается всякое – человек расслабляется, добившись намеченной цели, и погибает. Мне помогла моя физическая сила рук, я не ощущал себя обузой в команде, скорее – полноправным ее участником. В связке я был всегда вторым, страхующим. И точно знал, если не дай бог, что-то с моим напарником случится, - удержу. Ребята вообще иногда забывали, что я без ног, общались, как с равным. Иногда просили: «Слышь, Серега, сбегай, принеси…».
Сергей рассказал, что подготовка к восхождению проводилась на искусственном скалодроме одного из ДК. Сложность ситуации состояла еще и в том, что у Сергея центр тяжести расположен высоко, и он мог перевернуться в обычном оборудовании. Так была разработана новая персональная подвеска альпинистской подвязки специально для человека без ног.
-Я полюбил горы и меня теперь туда тянет постоянно. Я готов рисковать, добираясь до самой верхушки, быть ближе к облакам и богу. Для меня риск – это довольно осознанное действие, совершаемое для спасения чей-то жизни. Но и для эгоистических целей тоже риск приемлем – проверить себя, свой характер. С риском должен обязательно взаимодействовать страх - если его нет – то к доктору. Рисковать ни в коем случае нельзя бездумно, если только в ответ на агрессию. Так рисковать я готов за любого члена своей семьи.
Я по натуре воин. Все время жил «железной жизнью». Штангу первый раз освоил в армии, где, собственно и начал серьезно заниматься тяжелой атлетикой. Занимались в полуразрушенной церкви на Таганке. Штанга соседствовала с бодибилдингом, тренировки на силу с позированием. И так более 20 лет – только с вынужденным перерывом.
Сейчас у меня своя методика тренировок, построенная на базовых упражнениях. К Пекинской олимпиаде хочу подготовиться самостоятельно. Я всегда слушаю свой организм. Стараюсь не тренироваться, пока полностью не восстановлюсь, но в основном работаю на пределе. Иногда и тренер помогает, приходит ко мне. Инвентарь, гири и гантели иной раз приходится специально заказывать. Некоторые дарят, что тоже приятно.
Дожил, наконец, до коммунизма – два года живу в специальном доме с отдельным выездом, просторным коридором, где сделал собственный тренировочный зал. Есть мечта – сауну себе сделать. Без нее нельзя. И солярий, чтобы под искусственной пальмой загорать. Говорю, - коммунизм. Пол еще нужен специальный – а то если уроню свою гирьку, боюсь, в землю уйдет
- Тренироваться буду как лошадь и выступать, выступать, выступать… Дома не буду сидеть, постоянно ищу себе площадки. Участвую в многочисленных экстрим-шоу, - деньги надо как-то зарабатывать. Не отказываюсь ни от каких предложений – сейчас номер новый прорабатываю. Кладу топоры себе на грудь, на меня становится стокилограммовый человек, а под спиной – битое стекло. В Москве нужно всегда придумывать что-то новое. Это в провинции ты можешь ездить с одними и теми же номерами, и тебя будут встречать на ура, а Москва – в плане зрелищ, город объевшийся. Ищу методички по цирковому искусству, со старыми силовыми номерами, копаюсь в Интернете, в общем – верчусь, как могу.
Я люблю ощущение силы, когда гири с каждым днем становятся все легче, а мой кот тяжелее, - смеется Истомин. – И это не горе, остаться без ног, это не главное в человеке. Инвалид – понятие собственное. Хочешь считать себя инвалидом – пожалуйста, а хочешь воином, борцом – будь им. Главное, найти свой путь, чтобы было интересно жить. И твердо знать, ради кого и ради чего."
Наиболее интересные отрывки интервью
-Сергей, в тяжелых жизненных условиях кого-то поддерживает любовь близких, кого-то – вера в Бога, кто выживает благодаря несгибаемому характеру, воле. Что помогло вам преодолеть немыслимые испытания?
- Во-первых, нужно смириться с тем, что предоставила тебе судьба, что нельзя изменить. Нужно научиться с этим жить, причем жить интересно, с пользой. Конечно, необходимо время – нельзя вчера потерять ноги, а на следующий день уже начать полноценно жить. У меня был страшный путь, годы страданий, десятки операций, врачи давали тяжелые наркотики, морфий... Но меня очень поддерживали друзья, родные, наконец, сам за себя взялся. И сейчас я продолжаю себя все время воспитывать, преодолеваю лень, инертность, борюсь с собой.
- Какими видами спорта вы увлекаетесь, помимо тяжелой атлетики?
- Что же касается меня лично, то я увлекаюсь альпинизмом – в 1997 году мы, три инвалида-колясочника, поднялись на Эльбрус в честь 850-летия Москвы. Забрались на восточную вершину, 5642 метров. Потом поднялись на 400-метровую отвесную стену в Крыму – технически это было сложно, но справились.
- У вас за плечами много побед, достижений, рекордов. Но какая из этих побед самая памятная и дорогая?
- Мне была необходима дорогостоящая операция, но денег на нее не было, и я уже плюнул на себя, стал ездить по госпиталям к солдатам, в детские дома, и вот Бог повернулся ко мне, послал награду – я стал лауреатом премии имени Алексея Маресьева «За волю к жизни». Полученной премии хватило на операцию.
- Немного о своих тренировках.
- Я "слушаю" свой организм. Не буду тренироваться, пока полностью не восстановлюсь. А так, стараюсь тренироваться очень интенсивно и тяжело, но мои тренировки достаточно скоротечны. Получается, в среднем, две "сильные" тренировки в неделю и одна-две "слабые". Когда у меня есть возможность приобретать спортивные добавки, то тогда я чаще тренируюсь, нет - реже. Все дело в восстановлении. Но "слушать" свой организм не каждый может, кому-то нужен тренер, чтобы советовать, ну а кто-то доходит своим умом.
- Ты занимаешься дома или стараешься ездить в зал?
- Иногда я езжу в зал к своим друзьям. Но ты сам понимаешь, чтобы мне ездить на каждую тренировку - надо брать кого-нибудь в помощь. Чтобы коляску в машину помогли убрать, доставать... Некоторый геморрой, в общем, людям доставлять. А я оборудовал у себя дома зал, станок сварил сам, скамейку - сам. А штангу мне подарил Василий Алексеев.
- Получается, что все свои рекорды ты "куешь" дома.
- Да. Вот если я жму очень тяжелый вес, то жена помогает, страхует меня.
- Последний тренировочный вес...
- Я сейчас жму 180 на 5 раз.
- А на "раз"?
- 200. Причем я жму без майки, а так как она может легко добавить килограмм 10-15, то в ней я бы жал 210-215 кг.
Источники
http://www.powerlifting.ru/library/interview/istomin/
http://www.borec.ru/...ery/istomin.php
http://forum.ihope.r....php/t-930.html
http://www.russia-st...t...72&lang=rus
Пара видяшек
http://www.youtube.c...e=youtube_gdata
http://www.youtube.c...e=youtube_gdata
"Поражаясь возможностям Сергея, невольно забываешь, как должно быть, непросто даются ему все эти железные этюды. Двенадцатикратный чемпион и рекордсмен России по пауэрлифтингу, вице-чемпион Европы, бронзовый призер чемпионата мира, финалист паралимпийских игр в Сиднее и в Афинах встречает меня у подъезда своего дома на инвалидной коляске.
Сергей потерял ноги в 1993 году, когда его, тогдашнего инкассатора банка, бандиты, не добившись нужной информации, выбросили с девятого этажа. Сейчас, глядя на него, - сильного, целеустремленного, полного планов и жизненных сил – невольно забываешь, что перед тобой человек, переживший три клинических смерти, не один десяток операций, и за плечами которого – горькое отчаяние и безысходность…
Когда со мной все это случилось - отчаянье охватило жуткое. Думал: «Я выжил, но зачем? Кому я теперь такой нужен? Что дальше делать?» Помню, как лежал в больнице и с тоской осознавал, что уменьшаюсь на глазах в размерах и это не метафора. Меня постепенно «укорачивали»: сначала удалили одну ногу, потом – другую. Потом отрезали еще кусочек, еще и еще… В общей сложности перенёс более двадцати операций. До шести кубов морфина вводили. Из-за этих процедур мог, как говорят, «сесть на иглу».
Когда выписали из больницы (года так через полтора)– родные ахнули: я был похож на тряпочку, весил всего 40 кг. Посинел весь, мать меня под мышки взяла и понесла. А затем была газовая гангрена, бессилие что-то изменить и черная депрессия. Близкие меня утешали, как могли. Примеры из книг, фильмов приводили. Умом я понимал всю критичность ситуации, но свыкнуться, примириться с тем, что ты уже никогда не встанешь на ноги, было невыносимо. Легко ли привыкнуть к немощи человеку, который ещё недавно на тренировках мог поднять несколько тонн «железа».
Я понял, что дошел до самого края ощущения жизни, что передо мной две дороги – одна более легкая: «напиться и забыться», а другая: через боль и кровавые мозоли стать тем, кем хочешь себя видеть – настоящим мужиком, несмотря ни на что. Ведь господь для чего-то оставил меня на этом свете, и я еще не допел своей песни до конца.
Сергей рассказал, как его, практически полумертвого, по его убедительной просьбе привезли в зал друзья. Как он вновь увидел штангу и… отжал четыре раза сто килограмм! С того момента в его сознании что-то перевернулось, и новые жизненные цели выстроились в определенный логический ряд.
- Я вновь «попробовал» железо, мои мышцы почувствовали вкус силы, и я буквально возродился. Через какое-то время узнал, что есть такой человек, Виктор Зайцев, который занимается инвалидами. Я сам ему позвонил, объяснил ситуацию и начал тренироваться.
Пройдет совсем немного времени, и Истомин выиграет чемпионат Москвы, России, Европы, получит «бронзу» на мировом чемпионате. И это все за один год!- 1996 год стал для меня знаковым, - вспоминает Сергей. – У нас, в нашем виде спорта сила растет с годами: какой-то скорости, гибкости суставов не требуется, поэтому работаем до беспредела, пока коньки на гвоздь не повесим.
В 1997 году Александр Александрович Шевченко, ректор Кабардино-Балкарского университета, заслуженный тренер по альпинизму предложил Истомину совершить восхождение на Эльбрус (5400 м). Вместе с товарищами по несчастью и штурму вертикали Володей Крупенниковым и Юрием Шаповаловым, Сергей по первому зову отправился в поднебесье. Восхождение Истомина – мировой рекорд для инвалидов-колясочников: до сих пор нигде в мире они не покоряли такую высоту.
- Не раздумывал ни секунды, - говорит Сергей. – Высота стала ключевым словом в моей жизни. Именно высота отняла у меня ноги, и именно она подарила мне крылья. Горы реально могут парализовать человека неподготовленного, слабого. Но я настолько наслаждался новыми ощущениями, что забывал об опасности. Помню момент: приходит фуникулер, а там три трупа привезли, здравствуйте!.. А нам на этом самом фуникулере вверх подниматься.
Морально нужно было хорошо подготовиться. Единственное, что было реально тяжело – разряженный воздух. На большой высоте практически весь потребляемый кислород расходуется на движение тела, а голове уже мало что достается. И тогда начинается так называемая «горная болезнь» - неадекватное восприятие обстановки. А у меня, наверное, для тела кислород расходовался меньше, поэтому голове хватало – все вполне адекватно воспринимал.
Когда добрался до верхушки – первое чувство – предчувствие инфаркта. Так тяжело было физически. Коляски на лыжи поставили. Члены команды страховали, чтобы мы не свалились в пропасть, а в основном мы сами, на руках поднимались. Шли девять часов... Так замучился, отдышаться бы. Как перевел дыхание – оглянулся вокруг и изумился той красоте, которая окружает меня. Кавказ весь внизу, простор, небо, шапки облаков. Другое измерение, другой мир.
А дальше – спуск. Известный факт - спуск экстремальнее подъема, и именно на спуске случается всякое – человек расслабляется, добившись намеченной цели, и погибает. Мне помогла моя физическая сила рук, я не ощущал себя обузой в команде, скорее – полноправным ее участником. В связке я был всегда вторым, страхующим. И точно знал, если не дай бог, что-то с моим напарником случится, - удержу. Ребята вообще иногда забывали, что я без ног, общались, как с равным. Иногда просили: «Слышь, Серега, сбегай, принеси…».
Сергей рассказал, что подготовка к восхождению проводилась на искусственном скалодроме одного из ДК. Сложность ситуации состояла еще и в том, что у Сергея центр тяжести расположен высоко, и он мог перевернуться в обычном оборудовании. Так была разработана новая персональная подвеска альпинистской подвязки специально для человека без ног.
-Я полюбил горы и меня теперь туда тянет постоянно. Я готов рисковать, добираясь до самой верхушки, быть ближе к облакам и богу. Для меня риск – это довольно осознанное действие, совершаемое для спасения чей-то жизни. Но и для эгоистических целей тоже риск приемлем – проверить себя, свой характер. С риском должен обязательно взаимодействовать страх - если его нет – то к доктору. Рисковать ни в коем случае нельзя бездумно, если только в ответ на агрессию. Так рисковать я готов за любого члена своей семьи.
Я по натуре воин. Все время жил «железной жизнью». Штангу первый раз освоил в армии, где, собственно и начал серьезно заниматься тяжелой атлетикой. Занимались в полуразрушенной церкви на Таганке. Штанга соседствовала с бодибилдингом, тренировки на силу с позированием. И так более 20 лет – только с вынужденным перерывом.
Сейчас у меня своя методика тренировок, построенная на базовых упражнениях. К Пекинской олимпиаде хочу подготовиться самостоятельно. Я всегда слушаю свой организм. Стараюсь не тренироваться, пока полностью не восстановлюсь, но в основном работаю на пределе. Иногда и тренер помогает, приходит ко мне. Инвентарь, гири и гантели иной раз приходится специально заказывать. Некоторые дарят, что тоже приятно.
Дожил, наконец, до коммунизма – два года живу в специальном доме с отдельным выездом, просторным коридором, где сделал собственный тренировочный зал. Есть мечта – сауну себе сделать. Без нее нельзя. И солярий, чтобы под искусственной пальмой загорать. Говорю, - коммунизм. Пол еще нужен специальный – а то если уроню свою гирьку, боюсь, в землю уйдет
- Тренироваться буду как лошадь и выступать, выступать, выступать… Дома не буду сидеть, постоянно ищу себе площадки. Участвую в многочисленных экстрим-шоу, - деньги надо как-то зарабатывать. Не отказываюсь ни от каких предложений – сейчас номер новый прорабатываю. Кладу топоры себе на грудь, на меня становится стокилограммовый человек, а под спиной – битое стекло. В Москве нужно всегда придумывать что-то новое. Это в провинции ты можешь ездить с одними и теми же номерами, и тебя будут встречать на ура, а Москва – в плане зрелищ, город объевшийся. Ищу методички по цирковому искусству, со старыми силовыми номерами, копаюсь в Интернете, в общем – верчусь, как могу.
Я люблю ощущение силы, когда гири с каждым днем становятся все легче, а мой кот тяжелее, - смеется Истомин. – И это не горе, остаться без ног, это не главное в человеке. Инвалид – понятие собственное. Хочешь считать себя инвалидом – пожалуйста, а хочешь воином, борцом – будь им. Главное, найти свой путь, чтобы было интересно жить. И твердо знать, ради кого и ради чего."
Наиболее интересные отрывки интервью
-Сергей, в тяжелых жизненных условиях кого-то поддерживает любовь близких, кого-то – вера в Бога, кто выживает благодаря несгибаемому характеру, воле. Что помогло вам преодолеть немыслимые испытания?
- Во-первых, нужно смириться с тем, что предоставила тебе судьба, что нельзя изменить. Нужно научиться с этим жить, причем жить интересно, с пользой. Конечно, необходимо время – нельзя вчера потерять ноги, а на следующий день уже начать полноценно жить. У меня был страшный путь, годы страданий, десятки операций, врачи давали тяжелые наркотики, морфий... Но меня очень поддерживали друзья, родные, наконец, сам за себя взялся. И сейчас я продолжаю себя все время воспитывать, преодолеваю лень, инертность, борюсь с собой.
- Какими видами спорта вы увлекаетесь, помимо тяжелой атлетики?
- Что же касается меня лично, то я увлекаюсь альпинизмом – в 1997 году мы, три инвалида-колясочника, поднялись на Эльбрус в честь 850-летия Москвы. Забрались на восточную вершину, 5642 метров. Потом поднялись на 400-метровую отвесную стену в Крыму – технически это было сложно, но справились.
- У вас за плечами много побед, достижений, рекордов. Но какая из этих побед самая памятная и дорогая?
- Мне была необходима дорогостоящая операция, но денег на нее не было, и я уже плюнул на себя, стал ездить по госпиталям к солдатам, в детские дома, и вот Бог повернулся ко мне, послал награду – я стал лауреатом премии имени Алексея Маресьева «За волю к жизни». Полученной премии хватило на операцию.
- Немного о своих тренировках.
- Я "слушаю" свой организм. Не буду тренироваться, пока полностью не восстановлюсь. А так, стараюсь тренироваться очень интенсивно и тяжело, но мои тренировки достаточно скоротечны. Получается, в среднем, две "сильные" тренировки в неделю и одна-две "слабые". Когда у меня есть возможность приобретать спортивные добавки, то тогда я чаще тренируюсь, нет - реже. Все дело в восстановлении. Но "слушать" свой организм не каждый может, кому-то нужен тренер, чтобы советовать, ну а кто-то доходит своим умом.
- Ты занимаешься дома или стараешься ездить в зал?
- Иногда я езжу в зал к своим друзьям. Но ты сам понимаешь, чтобы мне ездить на каждую тренировку - надо брать кого-нибудь в помощь. Чтобы коляску в машину помогли убрать, доставать... Некоторый геморрой, в общем, людям доставлять. А я оборудовал у себя дома зал, станок сварил сам, скамейку - сам. А штангу мне подарил Василий Алексеев.
- Получается, что все свои рекорды ты "куешь" дома.
- Да. Вот если я жму очень тяжелый вес, то жена помогает, страхует меня.
- Последний тренировочный вес...
- Я сейчас жму 180 на 5 раз.
- А на "раз"?
- 200. Причем я жму без майки, а так как она может легко добавить килограмм 10-15, то в ней я бы жал 210-215 кг.
Источники
http://www.powerlifting.ru/library/interview/istomin/
http://www.borec.ru/...ery/istomin.php
http://forum.ihope.r....php/t-930.html
http://www.russia-st...t...72&lang=rus
Пара видяшек
http://www.youtube.c...e=youtube_gdata
http://www.youtube.c...e=youtube_gdata
1 посетителей читают эту тему
0 пользователей, 1 гостей, 0 скрытых