Пятничное, спонтанное.
ЗАСАДА ДваРога
ДваРог, бывший пророк Селумина, сидел в засаде. Время от времени он перебегал от одного куста к другому на четвереньках , нелепо задирая тощий зад в свете луны. Перебегал и ждал подходящего случая. Какого именно случая — он и сам не знал, но редкий вечер не приносил какой-нибудь удачи.
Третьего дня дня он дождался, когда случилась пьяная драка между студентами Магической Академии. Шустро выскочив из сточной канавы, где он дремал в ожидании, он лихо, хоть и слабенко залепил пару пинков упавшему студеузусу и заячьим наметом, петляя и повизгивая от счастливого возбуждения, скрылся в ближайшей роще. А вчера довелось выпрыгнуть, когда служанка из местной пекарни тащила корзину с подгоревшими булками в таверну « У Пихада». Встав перед ней, вытаращевшейся на бородатого и нечесанного дикаря в дырявой собачьей шкуре, ДваРог гордым движением распахнул перед ней полы своей хламиды и замер в ожидании реакции. В итоге расплакавшаясь от жалости толстуха выдала ему пару подзачерствевших горелок, которые он,сгорая от стыда, сжевал, макая в лужу.
Идея этих засад появилась не сама в узколобой голове бывшего селунита. После того, как будучи еще Вторым Пророком Селумина, он опозорился, читая задом наперед свещенные тексты приехавшим с ревизией Верховным Иерархам Пресвятой Веры , и был к тому же пойманным на расстрате пожертвований с паствы на недорогих потаскух и был с позором лишен сана, изгнан из храмого пристроя, где проживал милостью Великих Отцов, и затравлен бешеными мопсами. После этого он подался в совсем уже нетребовательные к своим послушникам ряды Секты выпрыгуев-поскакунцев, где и научился своей новой забаве.
Однако, как не веселила ДваРога возможность сподтишка залепить оплеуху в общей свалке, либо ушипнуть за толстую ляжку проходящую матрону, но голод и уже не летняя погода заставляла всеже искать ночлег и кусок хлеба насущного в недружелюбных для сектантов и язычников сальбурских окраинах. И увидев крупное стадо баранов, которое с блеянием перемещалось к ферме Егерьмейстера, замерзший и порядочно изголодавшийся сектант-поскакун вдруг понял, как прекрасно было бы устроится на прелой соломе и перекусить хоть и мерзким, но все же сытным бараньим кормом. Даже мысль выспаться в теплом овечьем навозе показалась ему не столь отвратительной после недели вымерзания в холодном сентябьском лесу.
Задумано -сделано. Едва шумная отара поравнялась с кустарником, где затаился наш герой, как он, натянув шкуру на самую макушку и очень похоже блея, затесался в самый центр ее. Парнишка-пастушок даже не заметил нежданного пополнения , подгоняя веревочным хлыстом то одну, то другую кудрявую спину. Пару раз досталось и самому Двурогу, но он лишь еще более убедительно взвыл и даже чуток как будто просыпал на тропу козьих шариков.
Через некоторое время, когда фальшивый баран был уже готов сдаться и остаться валяться на размокшей тропе, показался ровный забор фермы рачительного Егерьмейстера. Воодушивившись мыслью о таком близком теплом ночлеге и еде, ДваРог помчался на четвереньках столь лихо, что практически вырвался вперед всего стада. Особенно крупный баран ревниво поглядел на конкурента, на его когда-то широкую окладистую бороду, сейчас больше из-за грязи и пота больше похожую на пользованную веревку и настороженно проблеял- Меееее! Поскакун высокомерно поглядел на неудачника и прибавил ходу. Тем более, длинный забор сменился широкими деревянными воротами. Но тут уже практически представляющего себя в теплой овчарне Двурога ожидал неприятный сюрприз.
По обоим сторонам распахнутых ворот стояли приказчики Егерьмейстера Фаза и Дрема и принимали перегоняющихся животных. Каждое кудрявое и рогатое животное осматривалось на предмет сохранности, после чего заносилось в толстую амбарную книгу. Лишь после этого довольные бараны весело мчались через двор в большое здание овчарни. Двурог резко сдал назад, рискуя быть ошпаренным хлыстом пастушка. Хлыста не хотелось, а в тепло и к еде наоборот -хотелось очень. И фальшивый баран пошел ва-банк.
Начав опять набирать скорость, он попытался проскочить мимо стящего ближе к нему Фазы. Вся надежда была лишь на то,что в общей кутерьме и полутьме приказчики примут его обернутую в шкуру спину за баранью и не станут его ловить. Миновав его, он уже почти торжествовал, как услышал голос Фазы
: -Смотри , Дрема, вон какая-то дрянь облезлая бежит ! Держи его, небось демон какой хищный, пожрет ночью всех животных.
Дрема , сразу бросивший на пастушка оставшихся баранов, присвистнул и начал пробиваться к мчащемуся в общем потоке Двурогу.
-Сейчас я его поймаю,- забасил радостно он.- воткну головой в землю, запинаю ногами и утоплю в выгребной яме! «Не хочу головой, не хочу ногами, не хочу в яму!» -почти заплакал про себя бывший силунит, — «хочу к баранам, хочу быть бараном!». И свернувши с пути догоняющего Дремы он громко завыл вслух— Бе! Ме!
И тут единственно верное решение пришло ему в голову. Разко развернувшись , он помчался прямо на ворота. Удар головой в крепкие дубовые доски, петли содрогнулись, в ушах зазвенело.
Дрема остановился, недоуменно глядя на странного демона. Присоединившийся к нему Фаза также глядел с веселым любопытством. Решив подбодрить чудоковатое создание, громко сказал обращаясь вроде к другу-приказчику: -Смотри как треснулся. Может и баран, просто безрогий. Слышал, бывают такие, сильно боевые.
Двурог сквозь звон в ушах расслышал его слова и понял-дело может выгореть. Чуть отойдя от ворот, он опять рванулся на них и саданул лбом еще сильнее. От звука обернулись даже бараны, а Дрема со свистом сочувственно втянул воздух.
-Не , Фаза, не баран. Демон это. Дай ногами запинаю.
-По-моему , баран. Настоящий баран, вишь как по воротам вьехал. Демону то зачем лоб гнуть?
Двурог стоял на четвереньках перед воротами и тряс головой. Бог с ним, с сеном и кормом, думал он, но сгинуть под пудовыми сапогами Дремы казалось несправедливым после всего сделанного. Он вздохнул, и начал монотонно стучаться головой об дерево. Ровный стук разносился по округе. «Баран, я баран!»-звучало совместно ускоряющимся ударам в его голове. Наконец, после особенно удачного попадания свет стал гаснуть в его глазах и благославенная тьма погрузила его в себя…Я — баран, настоящий баран!-было последней мыслью в гаснущем сознании Двурога...
Вход
Регистрация
Наверх
