2130 ответов в этой теме

[Ernesto]

на мой взгляд очень интересные строки

В воды Янцзы
Толстой жёлтой струёю
Задумчиво ссу

[Izverg]

Ernesto
Хокку -

Мальчик, пускающий змея,
Не знаешь ли, где вендиспансер?
Счастливая детства пора...

[Ernesto]

Izverg

а ещё что нибудь такого/же стиля знаешь?

[кузнец]

Еврейское хокку.

В Ноев ковчег
Ночью тайком пронесу
Двух тараканов

[кузнец]

Не еврейское, но тоже - от души.

Что мешает тебе?
Расскажи нам,
Бездарный танцор...

Подобен лyчy самypайский клинок-
И тот затупился
Проклятая килька в томате!!

Безжалостна глубь океана
Hо твари, скользящие в ней
Хороши к жигyлевскомy пивy

Часто в весеннем лесy
Пил Рихаpд Зоpге бамбyковый сок
И матом по-pyсски pyгался…

[Izverg]

кузнец:

Еврейское хокку.

Меньше и меньше кругом самураев
Вот и соседи недавно
Тоже свалили в Израиль...

)))

В роще бамбука
Вспомню родной Мухосранск
Горько заплачу...

[кузнец]

Ну и на "закуску"

Меньше и меньше кpyгом самypаев
Вот и соседи недавно
Тоже свалили в Изpаиль…

З.Ы. Изверг, сцуко.... так и знал!

Сообщение изменено: кузнец (18 октября 2010 - 10:26)

[кузнец]

Да, нелегка самypайская жизнь
Hо делать себе хаpакиpи
Обидно, поевши пельменей…

[Ernesto]

Опять я промок,
Выйдя на двор по нужде
Осенний ветер.

***

Застыло мгновение,
в позе фривольной.
Хорошая фотография.

***

Иззвонился гейшам -
Их номер занят!
Рука устала

***

Капли росы
с губ твоих слетают,
пожалуй, говори потише.

***

Мертв Буратино
Над телом недвижимым
Дятлы кружат

Сообщение изменено: Ernesto (18 октября 2010 - 10:45)

[кузнец]

Ernesto:

Мертв Буратино
Над телом недвижимым
Дятлы кружат

Гламурненько...

[Izverg]

Молодой петушок
Кукарекнул во сне с перепугу -
Бульонный кубик приснился..

[Henna]

На ночь вредно так много смеяться...

[Ernesto]

Рязанское лицо
не красит самурая.
Пустые хлопоты
***
Заснул на рельсах я.
Что нынче уготовит
Судьба злодейка?
***
дождь за окном
чай на столе
Цой заходи
***
Решительно бьет самураю по почкам
Дубинка, пощады не зная
Лишь плачет вьетнамец...
***
Лыжи у печки рассохлись
Одену я ласты и в путь
Интересные следы я оставляю
***
Бренчит за окном
Ненастроенный сямисэн
Удавить бы струнами музыканта...
***
Любит смотреть сосед,
На жену мою,
когда она стирает.

***
Кипящие брызги металла
Радугой яркой на брюки...
Контр-тенором песню запел сталевар

Сообщение изменено: Ernesto (18 октября 2010 - 11:44)

[Ernesto]

танка

Две молодые гейши, обнажась,
Меня пытались разбудить –
Не тут-то было.
Литр сакэ –
Не хрен собачий

***

Сакэ жена мне
Утром подогрела
И гейшу молодую привела.
Сама ж ушла стирать.
Ах, сновиденья !..

***

Как губы гейши
Скользят по телу, приближаясь
К нефритовому стеблю,
Так
Спускаюсь в подпол за картошкой

***

Сэнсэй Окуро
К Йоке приставал,
Но та, лишь кротко улыбаясь,
Ему по яйцам
Гэта с маху вдруг – х…як!

[ИННА]

Ernesto

[Shanteil]

Алло? привет… да все нормально.
Чем занимаюсь? как тебе сказать?
Курю… смотрю в окно.. не понимаю..
Я в трансе? что ты? я привык терять.
Ты можешь говорить немного тише,
Потери, знаешь, обостряют слух…
Вот так — отлично.. слышу, слышу…
Благодарю, ты настоящий друг.
Но у меня сегодня ничего не выйдет..
Да не до них мне, ты пойми, сейчас.
Ну, говори, конечно, не обидит..
Что? листопад кружит последний вальс?
Какой, прости?.. А, мой.. возможно..
Как реквием надеждам и мечтам.
Да ты — поэт… Понять не сложно,
я это все прекрасно знаю сам.
Ты позвони мне через две недели,
А хочешь — через месяц или год..
Не знаю, никому не верю..
Спасибо, я надеюсь, что пройдет..
Ну ладно, все, пока.. спокойной ночи.
Да мне зачем? я все равно не сплю…
Послушай… Ты ей передай так, между прочим,
Что я ее… я больше не люблю…

(с) И. Тальков

[Антон-Антоныч]

плачет мартышка
бананы вокруг дорожают
выжить не просто

думал ты гейша
осеннею темною ночью
легко обмануться

сакура пахнет
прекрасно цветение сада...
наркотики зло


В глухих далеких горах
Фазан длиннохвостый дремлет -
Долог хвост у фазана.
Эту долгую-долгую ночь
Ужели мне спать одному?

запах навоза
сеновал дышит часто
счастлив студент
Эту долгую-долгую ночь
Не пришлось спать фазану

свет отключился,
очнулся в палате
как ночь коротка
Ясно бывает потом
Что жена каратистка

Тускло сияние
Лишь на чуть-чуть когда
силы хватает
Ростку,что приподнялся
Чтобы позора вкусить
___________

[Brabus]

Хуевеет с каждым часом
Жопы рыжий волосок
Налился ядреным маслом
Твой в пупырышках сосок
Я любовь твою святую
Поруганью не предам
Расплету твою косу я -
Будешь Ева, я - Адам
Будем плавать в святозвонье
Колоколен и берез
Поднесу пречистой донье
Я в рождественский мороз
Алый ландыш одинокий
Теплый-теплый, будто кровь
Будешь голубь сизоокий
Ты сосать мою морковь ©

[Shanteil]

Хочешь - и птицы примёрзнут к воздуху
И не разбудят с утра...
Последние граммы промокшего пороха
В поле уносят ветра,
Звенят в голове имена-колокольчики -
Кого-то уже давно нет...
Останься со мной угольками на кончиках
Пальцев и сигарет...

Хочешь – и солнце примёрзнет к космосу
И не разбудит с утра...
На пальцы наматывать длинные волосы -
Так я любила играть...
В остывшей постели устало щурится
Страх, что тебя больше нет...
Останься со мной огоньком на улице
Если отключат свет...

Хочешь – и люди примёрзнут к ящикам
И не разбудят с утра...
Стирается прошлое, бьёт настоящее
Ливнем как из ведра...
У нас на двоих есть одно терпение,
Предела которому нет...
Останься со мной огоньком прозрения
Сломанных сигарет
_________________________________________________

Нет на свете ничего, что можно выбрать за основу,
Что в мире нет пути иного, чем обретенье своего.
Что в этом мире, где сердца всегда осмеяны разлукой,
Hичто не может быть порукой любови вечной до конца.

Зачем же в мир, где кровь за кровь, где столько смерти и страданья,
Предметом злого поруганья была придумана любовь ?
Зачем в сердцах, способных знать высоких чувств переживанья,
Так мало силы выживанья, так много силы умирать ?

Павел Кашин (с)
_________________________________________________

Последний тост

Я пью за разоренный дом,
За злую жизнь мою,
За одиночество вдвоем,
И за тебя я пью,—
За ложь меня предавших губ,
За мертвый холод глаз,
За то, что мир жесток и груб,
За то, что Бог не спас.

Анна Ахматова, 27 июня 1934, Шереметьевский Дом

[dlos]

Shanteil:

Последний тост

Я пью за разоренный дом,
За злую жизнь мою,
За одиночество вдвоем,
И за тебя я пью,—
За ложь меня предавших губ,
За мертвый холод глаз,
За то, что мир жесток и груб,
За то, что Бог не спас.

Анна Ахматова, 27 июня 1934, Шереметьевский Дом

Ахматова.... Сильно и по мужски

[Henna]

Сжала руки под тёмной вуалью...
"Отчего ты сегодня бледна?"
- Оттого, что я терпкой печалью
Напоила его допьяна.

Как забуду? Он вышел, шатаясь,
Искривился мучительно рот...
Я сбежала, перил не касаясь,
Я бежала за ним до ворот.

Задыхаясь, я крикнула: "Шутка
Всё, что было. Уйдешь, я умру."
Улыбнулся спокойно и жутко
И сказал мне: "Не стой на ветру".

(с) Ахматова

[Shanteil]

Дмитрий Якимов
Малыш и Карлсон. P.S.

Здравствуй, Малыш. Все нормально. Живу на крыше.
Я все такой. По-прежнему вздорный. Рыжий.
В меру упитан. В полном расцвете лет.
Да, не летаю. В общем и целом – не с кем.
И не считаю небо занятьем детским.
Ты-то хоть помнишь? Нет, ты не помнишь. Нет.

Кристера видел. Спился. Весьма уныло
Выглядит на панели твоя Гунилла.
А про тебя я в курсе из новостей.
Стал депутатом в риксдаге ты или где там?
Сто дураков внимают твоим советам.
Ты не пустил на крышу своих детей.

Тихо кругом. И пусто. Ну, разве кошка
Черная промелькнет в слуховом окошке,
С улицы донесется неясный вздор.
Я, не меняя, переодену гетры.
Все как обычно. Осень. Дожди и ветры.
Лень есть варенье и проверять мотор.

Я не летаю. Я не могу с другими.
Кстати… Ты и не знал – у меня есть имя…
И не узнаешь. Но, подводя итог,
Я не виню тебя. Все мне вполне понятно.
Капли из низкой тучи еще бодрят, но…
Просто, Малыш, ты вырос… А я не смог.

[Slon]

похоже на стих про Винни-Пуха и Пятачка, но тот все же позаковыристее заделан

где-то я его помещал, щас не найду

[Kotya]

Девочка-девочка, давай я тебе расскажу, кто ты теперь такая?
ЧТО ты переживаешь и жмешься к раю,
Тщетно пытаешься- рай в другой стороне.
Хочешь скажу сколько стоят твои все сопли, не наценяя,
Будешь слушать- садись удобнее,ближе к краю.
/Может, сорвешься и будешь дышать во вне./
Ты экземпляр из книги,отнюдь не красной,
Лезешь вперед вечно, ломишься там на красный,
Это опасно, девочка. Будь сильней.

Волосы перекрашены раз пятнадцать,
Тренировка с утра перед зеркалом- улыбаться,
И макияж взмахом кисти. Тебе видней
Как подавать себя аппетитным блюдом,
Как говорить "люблю" незнакомым людям,
Малый божок из скомканных простыней.

Что у тебя общего с этой ней?

Она выпивает на завтрак по два грейпфрута,
Носит Габбана, Дольче- ведь это круто.
И самое важное- он очень предан ей.
Ты не умеешь оставить себя в покое,
Шаришься в интернете- ну сутки, двое..
Тронешься мозгом, милая, ей-же-ей
Хочешь скажу тебе, пальцем не целясь в небо,
Что будет дальше, взамен ничего не требуя?
Будет тебе веревочка из парней.
Миши и Кости толпятся табунами,
Вниманием окатывают, как цунами,
Вейся веревочка.. Мыло подаст, тот кто всех родней.

После замужество с принцем из сказки прочих,
/Он тебя любит, в душе поет и дрочит/,
Только б от счастья не вздернуться на чулке.
Двое детей и твоя постаревшая мама,
Жарит картошку, параллельно смотря программу,
Вот твоя жизнь- уместится в одной руке.

Видишь ли девочка, лучше вцепиться в горло,
Не отдавать, чем уйти охеренно гордо,
И килограммы боли потом таскать.
Поэтому, ты послушай, не возникая,
Я расскажу тебе, кто ты будешь такая.
Если когда-то решишь его отпускать.

[Henna]

...

[Kotya]

Прошу тебя - закрой глаза,
Представь, что я сейчас с тобой,
Представь, что я твоя мечта,
С тобой мы связаны судьбой...
Представь - коснусь твоей руки,
Ты ощутишь моё тепло,
Ты тихо скажешь о любви,
И как со мной тебе светло.
Прошу - не открывай глаза,
Не прогоняй свою мечту...
Пусть за окном шумит гроза,
Я для тебя зажгу свечу.
Ты слышишь, как тебе шепчу,
Слегка касаясь губ твоих,
О том, что я к тебе лечу...
Пусть ночь оставит нас одних.
И сердце будет трепетать,
И губ твоих медовый вкус,
Я буду ясно ощущать...
Закрой глаза - и я вернусь…

_____________________________________________

Где-то, в какой-то бессоннице
Все до мелочи вдруг припомнится.
И подушка белой медведицей
С боку на бок нескладно
завертится. Затоскуется.
Где ты? Где ты?...
...Может, нашу большую планету
Так ворочает днем и ночью,
Что кого-то она все рассветы
Ожидает и любит очень...
..Не отпускай...



...Не отпускай меня, не отпускай.
Ведь я сама держать себя не стану...
...рассвет откроет - счастье многогранно...
...но только ТЫ меня не отпускай...

...мозаика судьбы... мгновенья рьяны...
...рисуют лишь с ТОБОЙ заветный рай...
...пойми... и удержи меня... желанный...
...не отпускай меня... не отпускай...

...и равнодушия рискованную маску
...ты на себя теперь не примеряй...
...с тобой мне довелось поверить в сказку...
...так верю я ТЕБЕ... не отпускай...

...у мудрости наверно нет преграды...
...и я учусь быть мудрой...
...через край
...в меня любовь вливается прохладой...
...я чувствую... ТЕБЯ... не отпускай...

...почувствуй сердцем трепетным меня...
...не приручусь... себя я просто знаю...
...тебя я не держу... и отпускаю...
...но только ТЫ меня не отпускай...

...я буду лёгким нежным ветерком...
...теплом уютным... трепетной отрадой...
...я просто есть... я просто буду рядом...

...люби меня...

Я ЗДЕСЬ...

не отпускай...

[uncle_bob]

Железный спорт воспитывает волю,
Сильнее тело с каждым днем и дух,
И каждый, кто спортсмена выбрал долю,
Дороже стоит неспортсменов двух.

Ты как Гефест сражаешься с металлом,
А тот ведь не живой, не устаёт.
Разносится медвежий рев над залом,
И на помост ручьями льется пот.

Заходишь в стойки, с богатырской силой
Срываешь штангу, два шага назад,
И в низкий сед, конечно же, с отбивом
Садишься и встаёшь ты как домкрат.

А рядом уж томится в ожиданьи
Скамья для жима, вес на ней готов,
Ты встал на «мост», и с истовым желаньем
Всем показал, насколько ты здоров.

Слегка уставший, но с горящим взглядом,
Подходишь к штанге, что вдавила пол,
Сказав себе: «Смогу! Я должен! Надо!»
Под крики: «Ну, давай, давай, пошел!»

Ты тянешь, затаили все дыханье,
Секунды в бесконечность превратив,
И чрез мгновенье, под рукоплесканья,
Повержен наземь покоренный гриф...

[Босся]

БАЛЛАДА О НЕНАВИСТИ И ЛЮБВИ

Метель ревет, как седой исполин,
Вторые сутки не утихая,
Ревет, как пятьсот самолетных турбин,
И нет ей, проклятой, конца и края!

Пляшет огромным белым костром,
Глушит моторы и гасит фары.
В замяти снежной аэродром,
Служебные здания и ангары.

В прокуренной комнате тусклый свет,
Вторые сутки не спит радист.
Он ловит, он слушает треск и свист,
Все ждут напряженно: жив или нет?

Радист кивает: - Пока еще да,
Но боль ему не дает распрямиться.
А он еще шутит: "Мол, вот беда
Левая плоскость моя никуда!
Скорее всего перелом ключицы..."

Где-то буран, ни огня, ни звезды
Над местом аварии самолета.
Лишь снег заметает обломков следы
Да замерзающего пилота.

Ищут тракторы день и ночь,
Да только впустую. До слез обидно.
Разве найти тут, разве помочь -
Руки в полуметре от фар не видно?

А он понимает, а он и не ждет,
Лежа в ложбинке, что станет гробом.
Трактор если даже придет,
То все равно в двух шагах пройдет
И не заметит его под сугробом.

Сейчас любая зазря операция.
И все-таки жизнь покуда слышна.
Слышна ведь его портативная рация
Чудом каким-то, но спасена.

Встать бы, но боль обжигает бок,
Теплой крови полон сапог,
Она, остывая, смерзается в лед,
Снег набивается в нос и рот.

Что перебито? Понять нельзя.
Но только не двинуться, не шагнуть!
Вот и окончен, видать, твой путь!
А где-то сынишка, жена, друзья...

Где-то комната, свет, тепло...
Не надо об этом! В глазах темнеет...
Снегом, наверно, на метр замело.
Тело сонливо деревенеет...

А в шлемофоне звучат слова:
- Алло! Ты слышишь? Держись, дружище -
Тупо кружится голова...
- Алло! Мужайся! Тебя разыщут!..

Мужайся? Да что он, пацан или трус?!
В каких ведь бывал переделках грозных.
- Спасибо... Вас понял... Пока держусь! -
А про себя добавляет: "Боюсь,
Что будет все, кажется, слишком поздно..."

Совсем чугунная голова.
Кончаются в рации батареи.
Их хватит еще на час или два.
Как бревна руки... спина немеет...

- Алло!- это, кажется, генерал.-
Держитесь, родной, вас найдут, откопают...-
Странно: слова звенят, как кристалл,
Бьются, стучат, как в броню металл,
А в мозг остывший почти не влетают...

Чтоб стать вдруг счастливейшим на земле,
Как мало, наверное, необходимо:
Замерзнув вконец, оказаться в тепле,
Где доброе слово да чай на столе,
Спирта глоток да затяжка дыма...

Опять в шлемофоне шуршит тишина.
Потом сквозь метельное завыванье:
- Алло! Здесь в рубке твоя жена!
Сейчас ты услышишь ее. Вниманье!

С минуту гуденье тугой волны,
Какие-то шорохи, трески, писки,
И вдруг далекий голос жены,
До боли знакомый, до жути близкий!

- Не знаю, что делать и что сказать.
Милый, ты сам ведь отлично знаешь,
Что, если даже совсем замерзаешь,
Надо выдержать, устоять!

Хорошая, светлая, дорогая!
Ну как объяснить ей в конце концов,
Что он не нарочно же здесь погибает,
Что боль даже слабо вздохнуть мешает
И правде надо смотреть в лицо.

- Послушай! Синоптики дали ответ:
Буран окончится через сутки.
Продержишься? Да?
- К сожалению, нет...
- Как нет? Да ты не в своем рассудке!

Увы, все глуше звучат слова.
Развязка, вот она - как ни тяжко.
Живет еще только одна голова,
А тело - остывшая деревяшка.

А голос кричит: - Ты слышишь, ты слышишь?!
Держись! Часов через пять рассвет.
Ведь ты же живешь еще! Ты же дышишь?!
Ну есть ли хоть шанс?
- К сожалению, нет...

Ни звука. Молчанье. Наверно, плачет.
Как трудно последний привет послать!
И вдруг: - Раз так, я должна сказать! -
Голос резкий, нельзя узнать.
Странно. Что это может значить?

- Поверь, мне горько тебе говорить.
Еще вчера я б от страха скрыла.
Но раз ты сказал, что тебе не дожить,
То лучше, чтоб после себя не корить,
Сказать тебе коротко все, что было.

Знай же, что я дрянная жена
И стою любого худого слова.
Я вот уже год тебе не верна
И вот уже год, как люблю другого!

О, как я страдала, встречая пламя
Твоих горячих восточных глаз. -
Он молча слушал ее рассказ,
Слушал, может, последний раз,
Сухую былинку зажав зубами.

- Вот так целый год я лгала, скрывала,
Но это от страха, а не со зла.
- Скажи мне имя!..-
Она помолчала,
Потом, как ударив, имя сказала,
Лучшего друга его назвала!

Затем добавила торопливо:
- Мы улетаем на днях на юг.
Здесь трудно нам было бы жить счастливо.
Быть может, все это не так красиво,
Но он не совсем уж бесчестный друг.

Он просто не смел бы, не мог, как и я,
Выдержать, встретясь с твоими глазами.
За сына не бойся. Он едет с нами.
Теперь все заново: жизнь и семья.

Прости. Не ко времени эти слова.
Но больше не будет иного времени. -
Он слушает молча. Горит голова...
И словно бы молот стучит по темени...

- Как жаль, что тебе ничем не поможешь!
Судьба перепутала все пути.
Прощай! Не сердись и прости, если можешь!
За подлость и радость мою прости!

Полгода прошло или полчаса?
Наверно, кончились батареи.
Все дальше, все тише шумы... голоса...
Лишь сердце стучит все сильней и сильнее!

Оно грохочет и бьет в виски!
Оно полыхает огнем и ядом.
Оно разрывается на куски!
Что больше в нем: ярости или тоски?
Взвешивать поздно, да и не надо!

Обида волной заливает кровь.
Перед глазами сплошной туман.
Где дружба на свете и где любовь?
Их нету! И ветер как эхо вновь:
Их нету! Все подлость и все обман!

Ему в снегу суждено подыхать,
Как псу, коченея под стоны вьюги,
Чтоб два предателя там, на юге,
Со смехом бутылку открыв на досуге,
Могли поминки по нем справлять?!

Они совсем затиранят мальца
И будут усердствовать до конца,
Чтоб вбить ему в голову имя другого
И вырвать из памяти имя отца!

И все-таки светлая вера дана
Душонке трехлетнего пацана.
Сын слушает гул самолетов и ждет.
А он замерзает, а он не придет!

Сердце грохочет, стучит в виски,
Взведенное, словно курок нагана.
От нежности, ярости и тоски
Оно разрывается на куски.
А все-таки рано сдаваться, рано!

Эх, силы! Откуда вас взять, откуда?
Но тут ведь на карту не жизнь, а честь!
Чудо? Вы скажете, нужно чудо?
Так пусть же! Считайте, что чудо есть!

Надо любою ценой подняться
И всем существом, устремясь вперед,
Грудью от мерзлой земли оторваться,
Как самолет, что не хочет сдаваться,
А сбитый, снова идет на взлет!

Боль подступает такая, что кажется,
Замертво рухнешь назад, ничком!
И все-таки он, хрипя, поднимается.
Чудо, как видите, совершается!
Впрочем, о чуде потом, потом...

Швыряет буран ледяную соль,
Но тело горит, будто жарким летом,
Сердце колотится в горле где-то,
Багровая ярость да черная боль!

Вдали сквозь дикую карусель
Глаза мальчишки, что верно ждут,
Они большие, во всю метель,
Они, как компас, его ведут!

- Не выйдет! Неправда, не пропаду! -
Он жив. Он двигается, ползет!
Встает, качается на ходу,
Падает снова и вновь встает...

К полудню буран захирел и сдал.
Упал и рассыпался вдруг на части.
Упал, будто срезанный наповал,
Выпустив солнце из белой пасти.

Он сдал, в предчувствии скорой весны,
Оставив после ночной операции
На чахлых кустах клочки седины,
Как белые флаги капитуляции.

Идет на бреющем вертолет,
Ломая безмолвие тишины.
Шестой разворот, седьмой разворот,
Он ищет... ищет... и вот, и вот -
Темная точка средь белизны!

Скорее! От рева земля тряслась.
Скорее! Ну что там: зверь? Человек?
Точка качнулась, приподнялась
И рухнула снова в глубокий снег...

Все ближе, все ниже... Довольно! Стоп!
Ровно и плавно гудят машины.
И первой без лесенки прямо в сугроб
Метнулась женщина из кабины!

Припала к мужу: - Ты жив, ты жив!
Я знала... Все будет так, не иначе!..-
И, шею бережно обхватив,
Что-то шептала, смеясь и плача.

Дрожа, целовала, как в полусне,
Замерзшие руки, лицо и губы.
А он еле слышно, с трудом, сквозь зубы:
- Не смей... ты сама же сказала мне..

- Молчи! Не надо! Все бред, все бред!
Какой же меркой меня ты мерил?
Как мог ты верить?! А впрочем, нет,
Какое счастье, что ты поверил!

Я знала, я знала характер твой!
Все рушилось, гибло... хоть вой, хоть реви!
И нужен был шанс, последний, любой!
А ненависть может гореть порой
Даже сильней любви!

И вот, говорю, а сама трясусь,
Играю какого-то подлеца.
И все боюсь, что сейчас сорвусь,
Что-нибудь выкрикну, разревусь,
Не выдержав до конца!

Прости же за горечь, любимый мой!
Всю жизнь за один, за один твой взгляд,
Да я, как дура, пойду за тобой,
Хоть к черту! Хоть в пекло! Хоть в самый ад!

И были такими глаза ее,
Глаза, что любили и тосковали,
Таким они светом сейчас сияли,
Что он посмотрел в них и понял все!

И, полузамерзший, полуживой,
Он стал вдруг счастливейшим на планете.
Ненависть, как ни сильна порой,
Не самая сильная вещь на свете!

[Izverg]

Я раскопал в Вас женское начало,
А это безусловно означало,
Что мне хотелось Вас боготворить,
Любить, ласкать. Да что там говорить!
Хотелось душу вывернуть наружу.
Я у себя впервые обнаружил
Способность видеть женщину насквозь,
Не знаю как мне это удалось,
Но я Вас брал и возвращал обратно,
Вкушая то, насколько Вы развратны,
Насколько может сладкой быть любовь,
И я любил желая вновь и вновь
С ума сходить от чистой женской плоти,
И Вы конечно были бы не против
Но есть всему свой отведенный час
И потому мне хочется сейчас,
Не говорить про женское начало,
А снять штаны и все начать сначала.

============================================

Я сотни раз писал, что мир жестокий,
У каждого увы, свои пороки
И я не исключение из правил,
Поэтому учить других не в праве.
Как излечить себя от недостатков,
Как не хотеть того, что тешит сладко,
Как не сказать ХОЧУ... желая плоти,
Как думать о работе, на работе ???

============================================

Вы ищете надежное плечо,
Внимание и заботу между делом,
А я хочу любить Вас горячо,
Хочу Вас рвать и наслаждаться телом.
Хочу рычать вонзаясь в Вашу плоть,
Дышать Вам в рот и задыхаться дружно.
Не стоит меня взглядами колоть
И говорить, что ЭТО Вам не нужно.

Сообщение изменено: Izverg (27 ноября 2010 - 08:15)

[Pongo]

На тему японской рифмы.... (не мое) , забавненько так:

Японские стихи по мотивам советских стихотворений для детей.

"Внимательно вглядись в траву - Здесь сидел зеленый кузнечик, похожий на плод огурца.
Аи да лягушка".

"Ить, ни, сан, си, го - беспечен гуляющий заяц. Попал под удары охотничих нунчак. Шлёп-шлёп, ой-ой-ой".

"Пляшут на одной ножке довольные торговцы рисом - Обманули неумного человека
На четыре кулака".

"Девочка и мальчик вместе гуляют по саду камней. Тили-тили-рисовая похлебка,
Будущий муж и жена".

"Потеряла лицо Таня-тян - Плачет о мяче, укатившемся в пруд.
Возьми себя в руки, дочь самурая".

"Кошка скончалась. Мех уж не тот на хвосте. Помалкивай или отведай"

"Жили у старой женщины Две рыбы фугу. Одна белая, другая серая - две веселых рыбы"


И вот еще... Характерные черты рифм некоторых светочей русской поэзии:
Пушкин
17 30 48
140 10 01
126 138
140 3 501

Маяковский
2 46 38 1
116 14 20!
15 14 21
14 0 17

Есенин
14 126 14
132 17 43.
16 42… 511
704 83.
170! 16 39
514 700 142
612 349
17 114 02

Веселые:
2 15 42
42 15
37 08 5
20 20 20!
7 14 105
2 00 13
37 08 5
20 20 20!

Грустные:
511 16
5 20 337
712 19
2247

Частушки:
117 117
19 9 5!
117 117
48 35!

Сообщение изменено: Pongo (27 ноября 2010 - 09:39)