Однако, когда возмужавший Тоний попытался поступить на факультет демоноборчества и экзорсизма Сальцбургского Университета, перед смышленым, но низкородным юношей захлопнули дверь, даже не захотев принять документы. В итоге ставший по нужде учетчиком в Магистрате Тоний так и продолжал мечтать, как он станет могучим демоноборцем, пока уже в зрелом возрасте не пришло ему в голову гениальное, как тогда показалось, решение.
В лавке на улице цеховиков была куплена недорогая черная ткань и собственноручно была сшита накидка с нашитыми на ней знаками, похожими на руны из виденных книжек. Из этого плаща, маски из чулка с одной прорезью для глаз и самого Тония появился на свет экзорсист Циклопыч.
И понеслась, как говорят обитатели восточной империи Цань, панда по кочкам. Ошиваясь возле кафедры экзорсизма и даже периодически заходя в нее,чтобы взглянуть на демонические рога, развешанные по стенам, немолодой тайный экзорсист среди первых слышал жалобы на явление демонов и полтергейстов в Сальцбурге. Далее, как говорится, было дело техники. В доме, где уже собиралась дежурная бригада экзорсистов, внезапно появлялась фигура, замотанная во что-то, похожее на давно нестиранную портьеру, и унылым завывающим голосом начинало определять , кто из демонов тут шалит и каким заговором его нужно устранять. Занятые делом демоноборцы поначалу долго матерились, слушая бред об зависимости между количеством пальцев на лапах пауков на стенах и выборе подходящего лопуха для изготовления магической плети. Случалось даже навешивали затрещин и выталкивали взашей с место колдования, отчего тот гордо шипел из-за двери,что пациент теперь обречен. Но со временем просто перестали на него обращать внимания, и даже давали подержать инструменты и просили полить на руки после изгнания особенно нечистоплотных демонов.
II
Так бы эта идиллия могла продолжаться и дальше, молодые студенты с кафедры демонологии бы получали свои оценки за практические занятия, крестьяне, ремесленники и лавочники — успокоившихся сыновей, дочерей и жен, а экзорсист без лицензии Циклопыч моральное удовлетворение. Однако случилось как-то раз нарисоваться на месте явления демона нашему экзорсисту раньше, чем сами маги-практиканты.
Жаловался на баловство демонов на этот раз мясник Егерьмейстер. Точнее, на вселение демона в его любимого алабая Краниума, что по латыни означало Череп. Егерьмейстер и сам питал склонность к знаниям, дом его был наполнен купленными в лавках поддельными манускриптами с описанием магических обрядов. Из этой невзаимной любви к наукам произошла замысловатая для здешних мест кличка пса, вместо принятых на родине мясника Шницеля или Штруделя.
И вот, Краниум-Череп лежал перед перед хлевом Егерьмейстера, где тот разводил свои элитные породы Больших Ланкастерских Свиней, и которых оный алабай должен был охранять от всевозможных злоумышленником. Охранял вход он и теперь, только уже от самого мясника и его домочадцев. Глаз огромного пса поблескивали красным огнем, при коротких взрыкиваниях из пасти вырывались маленькие клубы дыма.
К этому алабаю Тоний бы не подошел даже если не единого демона не прослеживалось в радиусе в сотню миль, но «экзорсисту Циклопычу», не раз с пафосом выходящему из домов других ремесленников, нельзя было терять лицо перед каким-то баварским мясоделом. Поэтому гордо подбоченясь, он сделал маленький шажок к животному. Дрожащей рукой он попытался перекрестить его,сам не понял, куда подевались все выученные до этого заклинания из его головы, и произнес фальцетом:
-Во имя отца, сына и … ах!-взгвизнул он уже совсем тонким голосом.
Молитву прервало то, что злобная псина мягко и ловок выпрямилась перед ним на задних лапах, похожая на худого мускулистого медведя в этой позе. Зубы ее оскалились и один глаз весело прищурился — ни дать, ни взять разбойник ,увидевший перед собой набитого деньгами менялу. Пальцы на передних(а теперь уже верхних) лапах больше напоминали заостренные зубья среднего размера вил и шевелились, словно разминались перед чем-то приятным. Монст тяжело шагнул вперед. За спиной обмершего Циклопыча хрипло выругался Егерьмейстер-Доннерветтер!, и кинулся в дом.
В голове самозванного экзорсиста бесконечно повторялось окончание молитвы - «и святого Духа!» раз за разом. Но при этом все части его тела словно были прихвачены внезапным морозом, даже губы только еле чуть подергивались. Краниум, жизнерадостно клацая зубами, продолжал медленно сокращать расстояние. Из ступора Тония вывел грохот двери за спиной — это вывалился Егерьмейстер с огромной, ласково отшлифованной трудами дубиной для забивания свиней. Это за ней бегал в дом мясник и с ней в руках он встал справа от Циклопыча, готовясь принять бой. Чего — чего , а своих свиней он бы не отдал даже самому Князю Тьмы!
Оживившийся экзорсист вдруг улыбнулся и сунул руку в карман. Был, был шанс у него доказать всем этим ученым снобам, как лихо он может разобраться с демоническими силами! В руке лежал маленький запечатанный глиняный флакон. Магический Огненный Шар, материализованное и заключенное в заговоренную емкость колдовство, вот что было припасено на черный день у нашего уборщика. Этот предмет он честно выменял у смотрителя хранилища на кафедре Заклинаний, Рун и Артефактов в обмен на исправления в инвентарных книгах. И теперь пришло время применить демоническую силу против нее же!
Сорвав крышку с флакона, откуда резко запахло одновременно серой и воздухом после грозы, Циклопыч размахнулся и метнул изо всех сил в ненавистную пасть пса-демона. Уже предвкушая как будут чествовать его эти самовлюбленные студенты-магословы и как сам заведующий Сальцбургского Университета торжественно вручает ему мантию и шапку с кисточкой, как магистру и будущему преподавателю , а дочь зеленщика Маржета влюбленно смотрит на него из толпы Большого Актового Зала магистрата… Но двуногий алабай лишь легко махнул головой, пропуская магический снаряд мимо себя, даже не поглядев, как тот залетел в приоткрытую дверь хлева. Это конец, подумал уборщик, несите цветы.
III
Вдруг из хлева, куда залетел столь неудачно запущенный Огненный Шар, раздался шум. Он стремительно нарастал, объединяя в себе треск огня, хруст ломающихся перекрытий и вой обезумевший свиней. Егерьмейстер и Тоний лишь смотрели, как за спиной демона словно от взрыва разбиваются ворота, и оттуда, из клубов дыма и языков огня, несется взбесившееся от страха стадо свиней… Даже Череп-Краниум развернул голову и теперь с любопытством смотрел на приближающихся покрытых копотью животных.
Все мы знаем, дорогие друзья, что Большие Ланкастерские свиньи — весьма флегаматичные представители свинского рода. Но если их напугать резкими звуками и огнем, эти доходящие в холке до среднего человека хряки превращаются в страшную силу. Десяток таких тварей, покрытых легкой броней, сминала во вторую Буническую Войну римскую когорту, оставляя за собой лишь стонущую смесь поломанного металла и смятой человеческой плоти. Три же десятка способны переломать ноги даже боевому элефанту, и потом сожрать его вместе с всадником. Примерно столько таких монстров сейчас мчались, высекая пыль по направлению к нашим героям.
В двух бегущих впереди особенно крупных свинах, по тавру с кличками и номерами Егерьмейстер узнал двух своих лучших кабанов на разведение — это были Трюк под номером 76 и Хурий - с 77. Копыта их мелькали, гладкие, лоснящиеся тела сверкали на солнце, из пастей извергался пар,а из крохотных глаз сочилась ненависть. Словно огромные каменные шары на кегли летели они Егерьмейстера,Тония и Краниума. Мясник схватил за локоть неудачливого экзорсиста и потащил за собой, к жизни. Бросаясь в прыжке на обочину с пути стада, он успел заметить, как демон Краниум-Череп ловко прыгнул на ограду, подтянулся на длинных ловких руках, весело подмигнул, перепрыгнул и исчез в густой траве за околицей…
IV
...Опоздавшая команда студентов-экзорсистов успела лишь оттащить мясника со своей дубиной от учетчика в разорванном плаще. Егерьмейстер был готов прибить лжеизгонителя демонов за потерю стада и хлева, и после того, как он понял, что убить «этого книжного мозгляка» ему не дадут, он долго и зло перетаскивал все манускрипты, книги и даже рецепты жены с кухни в догорающий хлев. Тоний, оказавшись за спиной защитников, испуганно улыбался и фальшиво каялся, обещая больше ни в жизнь не лезть в научные дела.
Конечно, он соврал, и отойдя от страха через пару месяцев, экзорсист Циклопыч опять вышел на путь демоноборчества. Но при этом уже проявляя известную осторожность в выборе тех, кому навязывал свою «помощь».
К мяснику Егерьмейстеру приклеилась кличка ГеррШашлык из прожарки десятка с лишним свиней на углях, и он навсегда невзлюбил ученых . Теперь по выходным он маршировал в серой блузе с капюшоном, надвинутом на глаза, во главе колонны других лавочников по мостовым города. В руках его была гладкая закопченая дубина.
А демон Краниум периодически заглядывал в ближайшие таверны, угощаясь пивом, смущая девок и играя с ремесленниками в карты. Проигранное ему отдавали, как правило, беспрекословно…