Бывший белый клоун, а теперь свинопас Трухан тоже готовился к празднику. Была в Сальцбурге традиция — делать предложения полюбившейся деве как раз на день этого святого. Не то,чтобы на этот праздник отказывали реже, но все же переносился отказ этот день проще. То ли из-за праздника, то ли из-за эля. И вот нескладная фигура нашего героя,цепляясь длинными ногами за пыль, тащилась по улочке городка. На плечах Трухана был надет видавший виды холстяный пиджак. Обнову по поводу грядущего события подтащил его близнец Подпол,тоже когда-то служивший клоуном. (Правда, клоуном он слыл рыжим и пакостливым и не зря. ) Это пиджак Подпол приволок со своей новой работы- вывоза мусора, и теперь младший близнец неловко ежился, привыкая к неновой обнове. Сам же Подпол весело скакал рядом и скалился проходящим горожанкам. Те незаметно крестились.
Куда же направлялись бывшие белый и рыжий? О, тут все было не просто. Особой , завладевшей сердцем Трухана, была никто иная, как Хильда — новоя помощница лекаря Печерия. Немало славных юношей Сальцбурга обратили свой взор на эту кареглазую особу. И какие были шансы у неловкого, как танец пьяного библиотекаря, свинопаса? Не больше,чем стать самому маркграфом. И так бы и вздыхал робкий влюбленный, если бы его хитроумный братец не предложил свой план по завоеванию девичьего сердца. И именно этот план шли воплощать они этим праздничным днем...
II.
Подходя к стоящей на отшибе городка лекарне Печерия, Подпол вытащил из карманов своих широченных красных, еще с прежней клоунской работы штанов, два флакона — синего и бордового стекла. Как он уверил брата, описывая ему свой план, эти один из этих сосудов содержал обычную полынную настойку на крепком вине, а вот второй...Во втором было зелье из дома демоницы Данин, которое давеча стянул Подпол, получая оплату за вывоз содержимого выгребной ямы. Как разузнал общительный мусорщик, с помощью этого снадобья ведьма обращала болотных жабцов в добрых молодцов, для утех плотских, и на этом и был основан несложный,а значит надежный план. Разделив флаконы-взяв себе колдовской бордовый и отдав брату хмельной синий, он показал пример, лихо выпив свою порцию. Передернувшись всем телом, он бодро зашагал к двери лекарни -пугать юную помощницу жабьим обликом. Ибо что может покорить сердце женщины надежнее спасения ее из лап чудовища! (Насчет того, что чудовище Подпол даже сыграет и без всякого зелья-можно было не сомневаться .) Трухан же, употребивший свой напиток для храбрости, остался считать на улице до двенадцати дюжин. По заверению брата, лекарь Печерий должен был вернуться лишь завтра, ибо был вызван на роды свояченницы жены Подпола. Трухан пересчитал для надежности с помощью пальцев до указанного числа, не сводя глаз с окна лечебницы. За окном вот-вот должна была начать нуждаться в помощи его любимая и поэтому он, ковыляя чуть заковырестее обычного, направился к двери. Кругом не было не души-праздничная ярмарка надежно собрала у себя весь сальцбургский народ.
Раздался тонкий женский визг, словно порося зажал пятак в дверях. Оно!-понял Трухан. Хотел добавить шагу ,но внезапно споткнулся,наступив себе на ногу. Настоечка действовала, пора! Визг нарастал, переходя в непрерывный вой. Распахивая двери лекарской приемной он замер от неожиданности, и понял — беда...
Подпол стоял вытянувшись перед Хильдой и непрерывно визжал. Вид его был совершенно человеческий, разве что заметно нетрезвый и помятый. Остановившись на мгновение,чтобы набрать воздуха, он опять начинал монотонно визжать изумительно высоким сопрано. Трухан знал, что близнец любит пение, но такую чистоту в его исполнении услышал впервые и невольно уважительно покачал головой. Вот только причина такого мастерства не радовала,совсем нерадовала! Стоящая спиной к Трухану Хильда сжимала крепкой ручкой мужское естество Подпола и судя по по его закатанным глазам и ноте, взлетевшим уже совершенно на невобразимую высоту, явно не собиралась оставить Подполу возможность обзавестись потомством.
-Ква-а-а-а! -утробно и громко пробурчало изо рта Трухана. Хильда резко отпустила пострадавшую часть тела мусорщика и неожиданно резко развернулась. Вой сменился звуковом сдуваемого пузыря из овчины со свистулькой. (Ох уж эти кирлянский праздник,чтоб ему!). Ее глаза распахнулись и потемнели, и свинопас теперь точно понял,что не посвататься ему сегодня...
Как потом уверял старший близнец, флаконы он перепутал совсем случайно. Зная его дурное чувство юмора, верили не все. Но перед разгневанной девой стоял на кривых ногах жабец и жалобно ощупывал свою широкую пасть.
Последнее,что запомнил он, было,как Хильда с деловитым видом, словно ассистирует на сложной операции, идет к нему и на ходу не глядя похватывает тяжелую дубовую табуретку. Перехватив ее с неприятной ловкостью, она ловко размахнулась и далее воспоминания благословенно обрываются...
III.
Пришел в себя Трухан от нюхательной соли у своего лица. Соль держал в руке сам лекарь Печерий, а в другой руке у него была примочка для снятия отека. Быстро ощупав свое лицо, свинопас убедился, что оно опять вполне человеческое. Щупать было больно.
-Повезло тебе, болезный, что роды схватки ложные были и я вернулся. А то бы раскатала тебя моя Брунхильда, как пить дать раскатала бы. - и бородатое лицо лекара приняло насмешливое выражение. - Что же ты на помощь-то прибежал, а сам в жаборотня оборотился? Вот она и испугалась маленько. А ведь она из охотниц за нечистью пришла работать, а ты жабьей мордой пугаешь...
Рядом суетилась, помогая Печерию, глядя застенчиво и виновато , помощница. Праздник святого Киллпатрика продолжался...