Когда Николая Ясиновского брали в Филадельфии, создалось полное впечатление, что Голливуд снимает «под документ» сцену поимки очередного супертеррориста. Узкое пространство вокруг малоприметного дома было нашпиговано полицейскими машинами, рейнджерами, агентами в штатском и форме. Прилегающая улица и чердаки зданий ощетинились оружием чуть ли не всех видов и модификаций: от малокалиберных автоматических винтовок «рагер-14» до классических «М-16», снаряженных подствольными гранатометами. Поблескивали стекла оптических прицелов. Не хватало, пожалуй, только гиперболоида инженера Гарина.
Дело обещало стать громким – взят с поличным крутой торговец наркотиками. Чуточку терпения, и публика увидит наконец подлинное лицо русской мафии. Масла в огонь подлили репортеры, конечно же, «из лучших побуждений». В самой первой информации по горячим следам Николаю не скупясь «дали» двадцать пять лет тюрьмы и два «лимона» штрафа. По сути, пожизненное заключение: таких денег у него не водилось сроду, а пока не выплатишь последний цент – воли не видать.
Чуть позже американские газетчики стали разочарованно снижать сроки: одиннадцать, девять, семь лет... Штраф соответственно упал до двухсот пятидесяти тысяч. Что Николая тоже мало радовало, поскольку к тому времени у него ничего, кроме «мазды-626» среднего представительского класса, за душой не было.
Слежку за ним вели, как выяснилось, не первый год. Телефоны давно прослушивались, о чем он, впрочем, догадывался по характерному пощелкиванию в трубке. На его разработку ФБР потратило около полутора миллионов долларов. Когда клетка наконец захлопнулась, обнаружилось, что птичка явно не того калибра. И потраченные миллионы надо как-то оправдывать. Тогда стали откровенно «шить дело». Мариновали под следствием полгода, хотя дело было ясное, как взаимоотношения Клинтона с Моникой Левински. Предлагали «сотрудничество», но Николай отказался.
Как показали дальнейшие события, он поступил верно – сотрудничество вышло бы ему боком. Его просто мечтали укатать, как Сивку-бурку. Это он раскусил, когда плотно засел за изучение «вражеских» законов – благо в тюрьме библиотека была роскошная. Николай грыз гранит американской юриспруденции до изнеможения. Просиживал в читальном зале по восемь – десять часов кряду. Никакие блага заокеанских «крыток» не вдохновляли провести в них лишние и полдня. Как говорят зэки со стажем, лучше плохо стоять, чем хорошо «сидеть».
«Занимайся я так в родном малаховском институте физкультуры, красный диплом и аспирантура мне были бы обеспечены», – пошутит много позже Николай.
Он твердо усвоил: то количество стероидов, которое нашли при нем (сто тысяч таблеток и три тысячи ампул), тянет максимум на год с учетом чистосердечного признания вины. Следователи же «по-дружески» обещали ему за сотрудничество неполных пять лет. По аналогии это приравнивалось к двум с половиной тысячам доз марихуаны. Если учесть, что у нас в России анаболиками разве что в аптеках не торгуют, а за десяток-другой «корабликов» травки могут задвинуть далеко и надолго, наказание кажется несопоставимым. Однако во всяком монастыре свой устав.
Пикантность ситуации еще и в другом. До 1992 года стероиды и в Америке были «в законе», имели хождение наравне с аспирином. (Потому что в большом спорте без них делать нечего, это знают все.) И вдруг неожиданно «выяснилось», что стероиды чуть ли не страшнее наркотиков, так как необычайно способствуют повышению агрессивности...
«Американцы вообще ребята своеобразные, – говорит Ясиновский. – Записали в разряд стероидов витамин В15, изобретенный профессором Удаловым, у которого я учился и который по сию пору успешно преподает на кафедре биохимии института физкультуры в Малаховке. Удалов разработал также и ундевит. Но к нему пока, слава Богу, нет претензий. Понимаете, в чем соль? Идет спор разных направлений в науке».
Наверное, это вопрос дискуссионный. Но тогда в результате дебатов прокурора с адвокатом Николай получил «свой» год и еще довесок в шесть месяцев. Дополнительные полгода он схлопотал по статье 3 Б/1 – «лидер преступной группировки». Которой в природе не было. Ведь по делу, помимо Ясиновского, больше никто не проходил, никто не давал показаний. Однако не выпускать же после такой шумихи практически сразу на волю. Приговор и без того прозвучал насмешкой над американской Фемидой.
Тогда не мытьем, так катаньем Николая решили все же достать. За отказ от содействия властям к нему применили систему, ласково именуемую «дизельной терапией». Не стучишь – получай все прелести тюремной бодяги...
Семь тюрем за год – это перебор по-любому. Его бросали из зоны в зону, как бейсбольный мяч. Из Пенсильвании в Нью-Джерси и обратно... Только он немного обживется – с вещами на выход! И опять фотографируют, снимают отпечатки пальчиков, в отстойниках не спешат накормить. Чтобы не забывал, кто есть таков.
Надо признать, в Америке судебная машина все-таки более совершенна. И более мстительна, что ли. В чем был особенный смысл наказывать человека, казалось бы, и без того пострадавшего? Но удалось это неплохо.
«Вышибала» – профессия не почетная, но обязывающая
Закончил свои университеты Николай аж в Луизиане – три с половиной часа лета от Филадельфии на «боинге», не ближний свет. И ведь денег налогоплательщиков не жалко!
КТО НЕ БЫЛ, БУДЕТ...
По статусу Ясиновскому положено было отбывать срок только в федеральных тюрьмах. Но его запихивали куда угодно, в том числе и в префектурную «клинику». Чего с ним церемониться-то, с русским.
Когда он попал в «крытку» в Нью-Джерси, то подумал, что еще немного – и точно свихнется. Там даже матрацы и подушки надо покупать за свой счет. Нет денег – спи на голых нарах. Хорошо, у зэков взаимовыручка: дали простынку, ложку с кружкой...
Восемнадцать часов в камере. Только ты, сосед и автоматические двери: открылись – закрылись. Час – на просмотр телевизора. Но это больше походило на издевательство: в холл набивается человек двести – триста, и стоит такой разноязычный ор, что кажется – голова треснет.
«Я чувствовал, крыша у меня неотвратимо съезжает, – вспоминает Николай. – Выйти оттуда с неискалеченной психикой – наивная мечта. Так что байки про их тюрьмы как сплошные курорты – они байки и есть».
Чем тюрьма хороша, если искать положительное в отрицательном, в ней, как в бане, все равны. Он перезнакомился с массой интересных людей. Как ни странно, некоторые слышали о Карамзине, читали Достоевского. Занятный, словом, попадался народ. Встречались и известные мафиози, правая рука знаменитого Джона Готти, например.
Но уж кто больше всех не давал скучать, так это соотечественники. В каждой зоне один-два, а то и больше, точно были. Только переберется на новое место – «Земляк, дай закурить!» Старались держаться вместе, и по национальному признаку разногласий не возникало – «наш адрес Советский Союз».
ЭХ, СУДЬБА МОЯ – ТЕЛЬНЯШКА!
В биография Николая Ясиновского не было поначалу ничего необыкновенного. Родился и вырос в промерзлой Воркуте. До армии гонял шайбу за сборную Республики Коми, поиграл в первой лиге за ухтинский «Нефтяник». Потом поступил в сыктывкарский институт физкультуры, откуда перевелся в подмосковную Малаховку.
Был довольно средним спортсменом, выше головы прыгать не собирался. Все изменилось после встречи с Сергеем Зайцевым, известным мастером «железной игры». Ясиновский сказал хоккею «прощай» и с головой ушел в культуризм.
В двадцать шесть он уже чемпион страны. Такой прыти от него никто не ожидал. Неудивительно, что вскоре на него положил глаз заокеанский продюсер и предприниматель Джеф Бренон. И предложил поехать покорять Америку. Видимо, углядел в Николае «маленький русский Клондайк». Иначе зачем тащить в страну, где и так все помешаны на культуризме, еще одного «золотоискателя».
Бренон владел пятью специализированными тренажерными залами, оборудованными по последнему слову техники. После люберецких и малаховских подвалов уже одно это казалось сказкой. Николай тут же приступил к тренировкам. Без контракта, положась лишь на честное слово бизнесмена. Это сейчас звучит смешно. Но тогда что мы знали о контрактах, кроме того, что по ним нам куриные окорочка поставляют?..
Уже через три месяца Ясиновский выиграл крупный международный любительский турнир «Изумрудный Кубок». Выиграл по всем статьям: в своем весе (до 90 килограммов) и в абсолютной категории.
Год спустя – еще одна двойная победа. Такого за почти двадцатилетнюю историю «Изумрудного Кубка» еще не бывало. Причем это был единственный турнир, аттестующий на право участия в чемпионате США в течение не одного года, а целых двух. Победа же в чемпионате выводила на орбиту «Мистера Олимпия» – кузнецы шварценеггеров, со всеми причитающимися почестями и автографами на банковских чеках.
Но иметь право и воспользоваться им – две большие разницы. Вся закавыка – в гражданстве. Без него – никуда. Выяснилось, что Бренон не усвоил законов собственной страны. И все же решили побарахтаться...
ПУЭРТОРИКАНЕЦ НИКОЛАЙ
Тюрьма в Пенсильвании. Наш герой внизу справа
Неизвестно какими путями Бренон раздобыл Николаю липовый паспорт с пуэрториканской «пропиской». Появился шанс выступить на чемпионате Центральной Америки и Карибского бассейна. Первое место давало возможность стать профессионалом. Самое смешное и грустное одновременно – Ясиновский, как чемпион своей страны, и так почти автоматически имел на это право. Нужно было лишь официальное подтверждение от национальной федерации. Но вместо того чтобы войти в дом через дверь, они пытались проникнуть в него через окно.
В результате Ясиновский стал капитаном сборной Пуэрто-Рико. Второго такого капитана, не знавшего на «родном» языке, кроме «амиго», ни единого слова, надо еще поискать. Но интересы страны он представил достойно. Второе место среди более чем ста участников! А первым он не стал бы, даже будучи прямым потомком Геракла, потому что был единственным белым, включая, разумеется, и судей.
Бренон тут же разорвал отношения. Николай оказался выброшенным на улицу. Перебивался случайными заработками: то разнорабочим на стройке, то мойщиком машин, то вышибалой в ресторане. Сбросил за это время килограммов тридцать веса...
Тут-то он и ступил на роковую стезю. Потребность в стероидах для культуристов казалась неисчерпаемой, прибыль – невероятной. Появились деньги, возможность наконец вызвать семью – жену с сыном. Николай даже купил «БМВ-735» с номером в виде собственного имени – «NIKOLAI». Хочешь бросать доллары на ветер – кто тебе запретит?
Но не за этим он ехал сюда. Он жаждал успеха на подиуме. Не забывал тренажерные залы и после долгих мытарств все-таки получил карту профессионала. Снова с одержимостью начал готовиться к штурму Олимпа.
Тренировал его тогда Нол Феллер, бывший муж неоднократной призерки «Миссис Олимпия» Ники Феллер. Первый в карьере Ясиновского профессиональный турнир – «Ниагарский водопад». Все три призовых места давали право выхода на подиум «Мистера Олимпия». Николай стал четвертым, но и это было сенсацией. Такого от русского никто не ожидал, в том числе и тренер. Бодибилдинг – спорт достаточно консервативный. Здесь вначале надо как следует намозолить судьям глаза, получить «рекомендации». Новичок-призер – нонсенс. На это нужны годы...
Зато к следующему турниру, в Чикаго, Николай готовился уже с вполне определенным прицелом попасть в призеры, что опять же открывало дорогу на «Мистер Олимпия». И вновь он оказался ступенькой ниже. Не повезло: проиграл третьему всего лишь балл... Тот чикагский турнир был необычайно силен по составу. Многие из тех, кто прежде входил в десятку лучших на «Мистере Олимпия», оказались не у дел. За спиной Ясиновского остались такие гранды, как Ян Харрисон, Джим Квин, Рич Каспари.
После Чикаго в журнале «FLEX» («Напряжение») о Николае писали, что проработке его мышц мог позавидовать сам Андрис Мюнцер (для всех культуристов это полубог), что «столько волокон и нитей не найдешь в ирландском вязаном свитере» и что он один, без соперников, может вытянуть любое шоу.
Пришло признание. Николай был нарасхват. Практически каждую субботу выезжал с лекциями и показательными выступлениями. Его уже хорошо знали в мире бодибилдинга. Поэтому и прейскурант был устоявшимся: лекция – полторы тысячи долларов, позирование – пятьсот. Плюс продажа своих фотографий с автографами. В общем, жить было можно.
Тут же объявился Бренон и уговорил поехать на полгода инструктором в Гонконг. Причем сторговались на условиях Ясиновского, чего раньше невозможно было себе представить. Об анаболиках Николай даже не вспоминал.
Но по возвращении из Гонконга все вдруг пошло кувырком. Попал в аварию. «БМВ» – всмятку, сам едва остался жив. Пока лечился, из России пришла весть о смерти отца. Это его подкосило окончательно. Отменил все запланированные выступления, в тренажерные залы – ни ногой. Запил. Депрессия во всей красе. Когда пришел в себя, оказался в долгах как в шелках. Но он уже знал, как быстро заработать...
После отбытия срока Ясиновского выдворили из Америки в считанные дни. Персона нон-грата пожизненно. Правда, желание в данном случае абсолютно взаимное. Объятия статуи Свободы для Николая оказались не лучше рукопожатия Каменного гостя.
2.
Вот,что писал о нем журнал "FLEX": "Проработке его мышц мог позавидовать сам Андреас Мюнцер,столько волокон и нитей не найдешь в ирландском вязаном свитере". "Chicago Pro 1994".
Вход
Регистрация
Наверх
